Агиналду Силва - Нежный яд. Тайны.

Грохнул взрыв, взметнувший в воздух фонтан камней. Когда пыль улеглась, Валдомиру подозвал внука к себе, нагнулся и подобрал с земли камень.

- Посмотри – камень как камень. Но вот сейчас мы польем на него водичкой. Смотри, смотри. Видишь, как он переливается голубым и синим. Это играет лазурь небесная с лазурью морской. – Валдомиру прижал мальчика к себе. – Сто пятьдесят километров синего камня. Тридцать метров над землей и двадцать метров под землей. Этого богатства хватит на девяносто лет. Твои дети и твои правнуки еще смогут любоваться им. Надо только не жадничать. Пусть итальянцы исходят слюной, им все мало, они хотят больше, больше, все! Запомни, сынок, двести тонн в месяц, мы добываем ровно двести тонн в месяц. И ни грамма больше!

Иван появился в приемной Режины как раз в тот момент, когда улыбающиеся итальянцы расцеловали руки «синьоры Фигейра». «Свершилось», - подумал Иван. Закрыв за ними дверь, он подошел к Режине и цепкими пальцами крепко взял ее за локоток.

- Ну что, Режина? Продала больше, чем производит «Мармореал»?

Улыбка сползла с лица женщины.

- Какое твое дело? – Она отдернула руку.

- Ну а когда отец узнает? Ты хорошо подумала, дорогая?

- В отличие от тебя я подумала обо всем наилучшим образом. А вот ты до сих пор не в состоянии додуматься и наконец понять, что хозяйка здесь – я!

Выразительное лицо Ивана как-то сразу поблекло, он молча вышел из приемной и направился в свой кабинет. Сел за стол, закрыл лицо ладонями и какое-то время просидел не двигаясь. Потом встал и решительно направился в секретарскую.

- Адриана, сделай, пожалуйста, копию подписанного сейчас договора и положи мне на стол.

- Я должна сказать о вашей просьбе доне Режине.

- Она обедает. Я сам ей скажу, не беспокойся.

Иван вернулся к себе, дождался Адрианы и запер дверь на ключ. Не торопясь прочитал договор и вставил его в факс. Удостоверившись, что факс прошел, он снял телефонную трубку и набрал номер.

- Дорогая, все отлично, я скоро буду дома.

Мария-Антония – средняя дочь Валдомиру и жена Ивана – была не похожа на своих деловитых сестер. Сначала слабое здоровье, а потом и отсутствие интереса, прикрываемое тем же слабым здоровьем, освободили ее от необходимости посвящать свое время семейному бизнесу. Как и Ивана, ее раздражала самоуверенная Режина. Марсия, с которой они прежде были очень близки, начав работать в фирме, постепенно отдалялась от нее. Мать хотя и старалась опекать дочерей, но после фактического разрыва с отцом все чаще оказывалась занятой собственными делами. Антония скучала, куксилась, днями не выходила из дому, бродя по нему в любимой шелковой пижаме. Лишь только Иван мог иногда уговорить ее сменить пижаму на что-то более светское.

К приходу мужа Антония лишь слегка приподнялась с дивана. Иван подсел к ней и, не говоря ни слова, долго гладил по шелковистым волосам. Она доверчиво прильнула к нему. Рука Ивана скользила все медленнее и наконец замерла.

- Дорогая, собирайся. Сегодня нам нельзя опаздывать, - мягко произнес он.

- Не хочу никуда ехать, с самого утра чувствую себя неважно.

- Нет, дорогая, не стоит огорчать отца в такой особенный для него день. Соберется вся семья, твое отсутствие будет выглядеть как вызов.

- Ну придумай что-нибудь.

- Мария-Антония! Сегодня мы должны быть вместе. Прошу тебя поехать со мной. Я знаю, что ты нездорова, но, пожалуйста, сделай усилие, встань, оденься и поедем. – Он нежно поцеловал ее.

В положенное время одетые в вечерние костюмы они вошли в особняк Валдомиру Серкейры. В просторном холле, где уже собрались родственники и близкие друзья виновника торжества, Иван подвел Антонию к Марсии, а сам нашел глазами Лео и направился к нему.

Лео коротко отчитался перед братом об утреннем путешествии и о встрече с Марсией. Закончился его рассказ на грустной ноте:

- Ничего, к сожалению, не получилось. Она даже не стала меня слушать.

- Не отчаивайся, ведь, по сути, это ваша первая встреча. Конечно, хорошо бы сразу объясниться в любви и тут же получить согласие на брак. Но так, к сожалению, не бывает. Придется потрудиться, братишка. Более подходящей партии тебе, согласись, не найти.

- Да, Марсия красивая…

- Эх, ты! «Красивая»! Главное ее достоинство в другом. Ладно, давай выпьем.

Потягивая виски, братья наблюдали за прибывшими гостями. Прошествовало семейство Фигейра. Все невольно обратили внимание на изысканные вечерние наряды Режины и ее десятилетней дочки Пати – темные блестящие юбки и серебристые топы. Тихоня Алвару занервничал – не слишком ли дочка вызывающе одета. Режина разом отмела его беспокойство: красавица Пати должна привыкать обращать на себя внимание. Следом появилась Элеонор, мать Марии-Режины, Марии-Антонии и Марсии-Эдуарды и, что бы там ни было, жена Валдомиру. Светлый стильный брючный костюм, дорогие украшения, холеный вид вполне соответствовали официальному званию «мраморной королевы». Сестры окружили мать, расцеловали, подозвали мужей и дружно поднялись в апартаменты Валдомиру.