Габриэлла Лопез - Хозяйка судьбы. Роковое признание

— Милая Жаниси! Как ты можешь всю жизнь ревновать меня к женщине, с которой у меня ничего никогда не было! Ее уже нет на белом свете, а у нас трое взрослых детей!

— Не знаю, Себастьян. Это все происходит помимо моей воли. — Жаниси, наконец, удалось справиться с непослушным узлом. — Говорю тебе! Возьми на аукцион письмо! Эта Гилермина — стреляный воробей, она обязательно вмешается!

— Хорошо! Неси! — сдался Себастьян. — И вот еще что, — он помрачнел и посмотрел на Жаниси. — Раз ты нашла в себе силы переступить через себя, то я тоже должен тебе признаться... Я знаю, что происходит с нашей Элеонорой...

— Ты? Откуда? — испугалась Жаниси.

— Я видел ее с подружкой Дженифер.

— И что теперь? Ты выгонишь ее из дома?

— Раньше я так бы и сделал, но поверь, теперь я понял одно. Нельзя обижать тех, кого ты любишь.

— Спасибо тебе, Себастьян, спасибо! Она взрослая девочка, но природу не обманешь!

— Вытри слезы, дорогая, и пожелай мне удачи!

Жаниси проводила мужа до ворот гаража и долго махала вслед уже скрывшейся машине.

Сердце Себастьяна бешено заколотилось в груди, когда у ворот здания, где должен был проходить аукцион, он увидел машину адвоката доны Гилермины.

«Так значит, она решила наложить лапу не только на название газеты, но и попытаться оспорить завещание своей матери! — подумал он. — Хитро придумано заявить об этом в день аукциона! Что же будет с Дирсеу, когда он узнает о таком коварстве? — руки Себастьяна сами потянулись в карман за сердечными каплями. — Письмо! Ну, конечно! Нужно срочно найти адвоката Гилермины до начала аукциона!» — Себастьян поспешил в сторону центрального входа.

Дирсеу, бледный и взволнованный, стоял на лестнице, словно ожидая его.

— Себастьян, — начал он, забыв поздороваться, — жизнь всегда подбрасывает нам сюрпризы... И иногда они бывают неприятными... На аукцион приехала Гилермина со своим адвокатом. Похоже, они хотят сделать заявление...

— Ничего страшного, — улыбнулся Себастьян.

— Ты так считаешь? — Дирсеу внимательно посмотрел ему в глаза. — Ты с утра уже выпил? На тебя это совсем не похоже... Хотя, наверно, это было мудрое решение.

— Видел бы ты сейчас себя со стороны, — засмеялся Себастьян. — Ты же умница! Борец! Возьми себя в руки!

— А что делать в этой ситуации? Я же заложил все, что можно, работая над этим проектом, взял в кредит астрономическую сумму, а что теперь?

— Теперь у нас есть главный козырь. Вот это! — Себастьян торжественно вынул из кармана вчетверо сложенный листочек. — Это последнее послание доны Жозефы.

Мария не знала, куда деться от радости при мысли, что в комнате Линдалвы теперь будет звучать детский голосок. В квартире Эдгара спешно заканчивались ремонтные работы, и Мария благодарила судьбу за то, что ее дочь с внучкой и зять смогут некоторое время пожить в ее доме. Тем более детская уже была готова, и в ней было все, что нужно для младенца и молодой мамы.

Изабел и ребенка выписали на пятый день после родов. Мария уже успела первый раз искупать ребенка и теперь показывала дочери, как лучше управляться с младенцем. Эдгар появлялся два раза в день, чтобы присутствовать при купании маленькой Линды, а затем вновь убегал в ресторан.

Постепенно весь дом и все хозяйство дома ду Карму подладилось под младенца, который стал на время главным в доме.

Особую прыть проявлял Плиниу, который все время порывался участвовать в купании и пеленании племянницы. Его собственный сын, к которому он успел привязаться, недавно переехал со своей мамой на новую квартиру в престижный район Рио, и Плиниу очень скучал по нему

Радостные события на время отодвинули в сторону грязные махинации, которые Режиналду крутил через магазин матери.

Мария делала вид, что ничего не произошло, а сама в это время тщательно изучала истинную ситуацию со счетами. Пока ей было ясно одно — и без того дорогой товар продавался по завышенным ценам и затем уходил в неизвестность.

«Ах, Режиналду! На что ты надеешься?! Я первая разоблачу тебя на завтрашнем митинге. Ты потеряешь место префекта! И поделом!» Мария прекрасно знала, что иначе поступить не может и, если промолчит, перестанет уважать себя.

В день митинга Режиналду сам подлил масло в огонь, рассказав Марии о намерении быть свидетелем на свадьбе Жозевалду и Назаре. Возмущенная ду Карму готовилась выступить с речью на митинге. При этом ее старший сын никак не мог этого ожидать.

Несмотря на то, что с самого утра зарядил мелкий противный дождь, вся площадь была заполнена народом. Люди были не на шутку встревожены слухами по поводу замороженного строительства важных объектов и отсутствия обещанной социальной помощи.