Лорен Блэйкли - Сексуальный папочка [ЛП]

И вот она, причина №547, почему я не могу избавиться от этой похоти. Потому что Эбби очень прямолинейная, и это, черт возьми, заводит. После фальшивости моей бывшей честность Эбби освежает и соблазняет.

— Тогда какой галстук мне следует надеть? — спрашиваю я, и на мгновение почти позволяю себе поверить, что я спрашиваю, как мужчина, жаждущий совета от женщины, с которой он встречается. Будто бы она собирается подойти поближе, снять с меня этот галстук и бросить его на диван. А потом просунуть руку под мою рубашку и сказать : «Пропусти ужин, лучше возьми меня».

И я забью на ужин в мгновение ока. Буду трахать ее всю ночь снова и снова, заставляя парить от удовольствия.

Но я не могу позволить так далеко оторваться от реальности.

Мы не пара. Мы не вместе. Она — двадцатишестилетняя няня моей дочери. Я — ее тридцатичетырехлетний работодатель. Эбби яркая и красивая, смешная и умная, и такая чертовски сексуальная, и она советует мне, как одеться, потому что она одна из самых честных и заботливых людей, которых я когда-либо встречал, и это не потому, что она играет в дочки-матери.

— Никакого галстука, — говорит она, осматривая мой наряд.

— Вообще? — спрашиваю я, и мне нравится, что она смотрит на меня, думает обо мне.

Она сжимает губы, привлекая мое внимание к ним — они блестящие и глянцевые. Она качает головой.

— Тебе больше не нужно быть парнем в галстуке. Кроме того, мне нравится, когда мужчины не носят галстук.

— Почему это?

Эбби пожимает плечами, и указывает на меня.

— Это говорит о доверии. О том, что ты такой классный, что тебе даже не нужен галстук.

Я прищуриваюсь, принимая добродушный вид.

— Парень. Парень без галстука, — говорю я своим лучшим сногсшибательным учтивым тоном в стиле Джеймса Бонда.

Она смеется.

— Отлично. Хотя я бы сказала, что тебе больше подходит образ Криса Хемсворта, — говорит она с легкой улыбкой. — Вы как две капли воды.

О, да.

Это комплимент.

И я с удовольствием его приму.

— На этой ноте я должен откланяться.

— Удачи сегодня, — говорит она оптимистично и весело. Ее взгляд встречается с моим, и несколько секунд мы смотрим друг другу в глаза. Ни один из нас ничего не говорит. Я просто наслаждаюсь видом ее прекрасного лица.

Это великолепное неприкасаемое лицо.

Я повторяю это слово про себя. Неприкасаемая. Она для меня под запретом.

Ее тон становится мягче, когда она добавляет:

— И если орлы проголодаются, я пришлю тебе сообщение, Саймон.

Мое дыхание сбивается, когда я просто слышу, как она произносит мое имя. Я сглатываю и чувствую, что мое горло пересохло. Как я могу завестись настолько сильно лишь от мысли, что она может отправить мне сообщение о хищной птице? Конечно, я знаю ответ. Он так же стар, как и само время.

Я хочу ее.

Вхожу в комнату Хейден. Она крепко спит под одеялом, и ее непослушные каштановые волосы разметались по наволочке лавандового цвета. Я оставляю мягкий поцелуй на ее лбу и слегка касаюсь пальцами ее волос.

— Сладких снов, маленький дельфин.

Я выхожу, тихонько закрываю дверь и возвращаюсь в гостиную, по пути хватая свой телефон.

— Увидимся через несколько часов, — говорю я Эбби, устроившейся на диване со своим iPad.

— Увидимся позже, Парень. Парень без галстука, — говорит она и машет мне рукой со своего места, посреди мягких подушек. Она выглядит хорошо, свернувшись на диване — так, будто это место ее. Будто она моя, и собирается остаться на ночь.

Я хочу ударить себя прямо сейчас, потому что я ходячее клише — отец-одиночка, страстно желающий свою няню.

Стоя в зеркальном лифте, я качаю головой и бормочу:

— Возьми себя в руки, мужик.

Я, может быть, и хочу ее, но я слишком сильно уверен, что не могу ее получить. Об этом я напоминаю себе позже, когда получаю от нее смс.

Саймон

Габриэль указывает на торт, созданный ангелами.

— На вкус он похож на сладкую подушку, тающую во рту, не так ли?

— На черничную подушку, — добавляю я, поскольку торт покрыт черникой и черничным соусом.

Он прижимает пальцы к губам и целует их.

— Словно ты дома у камина. Вот чего я хочу. Я хочу, чтобы посетители ресторана «Габриэлс он Кристофер» чувствовали это, — говорит он, поскольку уже выбрал место в Гринвич-Виллидж для нового ресторана, который хочет открыть — свой первый ресторан на Манхэттене, наступающий на пятки его дико успешным закусочным в Майями и Лос-Анджелесе. В нем течет итальянская и бразильская кровь, и все его творения — слияние обеих кухонь.