Кристина Лорен - Сексуальный дерзкий парень [litres]

Christina Lauren

SWEET FILTHY BOY

Серия «Дерзкие истории»

Печатается с разрешения Gallery Books, a Division of Simon & Schuster, Inc. и литературного агентства Andrew Nurnberg

Перевод с английского Марины Тогобецкой

Оформление обложки Екатерины Елькиной

© Christina Lauren, 2014

© Тогобецкая М., перевод, 2019

© ООО «Издательство АСТ», 2019

День официального окончания колледжа сильно отличается от того, что обычно показывают в кино. Я подбрасываю в воздух свою академическую шапочку, а она, падая, ударяет кого-то по макушке. Налетевший порыв ветра уносит записи основного выступающего, и он импровизирует, произнося совершенно не вдохновляющую речь о том, что ошибки – строительные блоки для светлого будущего, и подытоживает все это неловкими историями о своем последнем разводе. В фильмах не кажется, что кто-то из выпускников, укутанных в синтетические мантии, вот-вот помрет от теплового удара… И я бы заплатила кучу денег тому, кто сжег бы все сегодняшние фотографии.

Но несмотря ни на что, этот день все еще идеален.

Потому что, черт возьми, мы сделали это!

Выйдя после обеда из ресторана, Лорелея, или Лола, как называют ее только самые близкие, вынимает из сумочки ключи и трясет ими перед моим лицом, радостно пританцовывая плечами. Отец целует ее в лоб, изо всех сил пытаясь скрыть заплаканные глаза. Семья Харлоу окружает ее, обнимаясь и заново переживая Десять Главных Моментов церемонии, начиная с того, как Харлоу поднялась на сцену, и заканчивая вручением диплома. Потом они притягивают меня к себе и проделывают то же самое с моими пятнадцатью секундами славы.

Когда они меня отпускают, я улыбаюсь, наблюдая, как они завершают свои милые, знакомые мне ритуалы:

– Позвони мне, как доберетесь.

– Пользуйся кредиткой, Харлоу. Нет, «Американ Экспресс». Все хорошо, милая, это подарок тебе на выпускной.

– Я люблю тебя, Лола. Осторожнее за рулем.

Мы сбрасываем наконец свои душные мантии, прыгаем в Лолин старый битый «Шевроле» и сбегаем из Сан-Диего, оставляя за собой облако выхлопных газов и оглушительного свиста, навстречу музыке, выпивке и всему тому безумию, которое ожидает нас в эти выходные.

Харлоу включает плейлист, который записала специально для этой поездки: Бритни Спирс – со времен первого концерта, на который мы ходили, когда нам было по восемь лет. Совершенно непристойная песня «Фифти Сент», которую наш класс каким-то неведомым образом умудрился сделать центральной музыкальной темой вечера встречи выпускников. Баллада от длинноволосых рокеров из хэви-метал группы – Лола клянется, что это лучшая секс-песня на свете. И еще около пятидесяти композиций, из которых складывается наша общая история. Харлоу увеличивает громкость, чтобы мы могли горланить в духоту и жару из всех четырех открытых окон.

Лола убирает волосы с шеи и протягивает мне резинку, чтобы я ей помогла завязать их в хвост на затылке.

– Боже, почему так печет? – кричит она с водительского сиденья.

– Потому что мы мчимся по пустыне со скоростью шестьдесят пять миль в час на «Шевроле» конца восьмидесятых годов без кондиционера! – отвечает Харлоу, обмахиваясь как веером программкой церемонии вручения дипломов. – Напомни-ка мне, почему мы не взяли мою машину?

– Потому что она воняет солнцезащитным лосьоном и случайными связями? – подаю голос я и вскрикиваю, когда она кидается на меня с переднего сиденья.

– Мы взяли мою машину, – напоминает Лола, убавляя звук динамиков, из которых играет Эминем, – потому что ты чуть не обернула свою вокруг телефонного столба, пытаясь согнать жука с сиденья. Так что я не очень-то доверяю твоей манере водить.

– Это был паук, – возражает Харлоу. – И огромный. С клешнями.

– Паук с клешнями?

– Я могла погибнуть, Лола.

– Еще как могла. В автомобильной катастрофе.

Как только я заканчиваю возиться с волосами Лолы, я возвращаюсь на свое место и чувствую, что впервые за последние несколько недель могу расслабиться, и смеюсь вместе с двумя лучшими и самыми моими любимыми людьми на свете. Жара высосала из меня всю энергию до последней капли, но как же хорошо вот так ехать, с закрытыми глазами таять в кресле, чувствовать, как ветер путает волосы… музыка орет так, что я даже думать не могу. Впереди три блаженные недели лета, до того как я уеду на другой конец страны, и впервые в жизни мне совершенно ничего не надо делать!