Вера и Марина Воробей - Я не такая

— Если бы ты только знала, как я тебя ненавижу, — с горечью сказала Аня, глядя прямо перед собой. — Таких, как ты, в Древней Спарте еще младенцами бросали в пропасть, — она брезгливо поморщилась. — Видеть тебя не могу!

Вот уже целый час она смотрела в зеркало и не могла оторвать глаз от своего отражения; Так бывает, когда вдруг увидишь что-нибудь по-настоящему отвратительное — смотришь и не можешь отвернуться. Аня как будто видела себя со стороны: жидкие, непослушные волосы, дырка между передними зубами, неровная, серая кожа.

— Если так будет продолжаться и дальше, то какой же я стану лет через десять? — спросила она свое отражение.

Но зеркальный двойник молчал и смотрел затравленно и злобно. Аня тяжело вздохнула и поплелась к большому зеркалу в коридоре, чтобы сделать себе еще больнее. Большое зеркало безжалостно отражало всю ее нелепую и толстую фигуру, а вернее, полное ее отсутствие. Аня поворачивалась то правым боком, то левым, пытаясь принять такое положение, которое сделало бы ее хоть чуточку стройнее, но все было бессмысленно. Она втянула живот и затаила дыхание, но когда выдохнула, то стала как будто даже толще, чем прежде.

«Такая жизнь не имеет смысла, это ясно», — подумала Аня и чуть не заплакала.

Ей казалось, что любой человек на земле гораздо красивее ее. В метро или троллейбусе она всегда внимательно вглядывалась в пассажиров, особенно ее интересовали девушки-ровесницы или чуть постарше, и каждой из них она смертельно завидовала. У одной была осиная талия, у другой — длиннющие ноги, третья носила распущенные волосы до пояса.

«Вот если бы я… Вот если бы у меня…» — думала, глядя на них, Аня. Для сравнения она тут же смотрела в оконное стекло и видела все то же: блеклые волосы, двойной подбородок, блестящая кожа…

В такие минуты ей не хотелось жить, потому что наверняка ее никто никогда не полюбит, а жизнь без любви не имеет смысла.

Но сегодня был особый день. Особый и страшный. Потому что сегодня решалась ее судьба.

Вчера она, наконец, набралась смелости и сама подошла к Ване Волкову. Иногда отчаянье делает людей храбрыми, и это был как раз тот случай. Он читал объявления на стенде, когда Аня встала рядом, притворившись, что тоже читает, хотя перед глазами у нее было темно, а в ушах стучало.

— Привет, Ваня, — она изо всех сил старалась произнести это как можно небрежнее, но краска бросилась ей в лицо. — Объявления читаешь?

Он удивленно посмотрел на нее, и Ане стало страшно оттого, что у него такие голубые, пронзительные глаза, глубокие, как небо или море, а она такая толстая и неуклюжая.

— Да, читаю, — как-то растерянно проговорил он. — Думал, может, найду; чем заняться в выходные. Я ведь здесь никого не знаю…

Ваня Волков перешел в их школу совсем недавно, поэтому еще не успел ни с кем подружиться. Он перевелся из другого района по непонятным причинам, но Аню не волновало по каким. Важно было то, что он теперь будет учиться в их классе и что они встретились.

Когда он впервые вошел в класс вместе с Кахобером Ивановичем — их классным руководителем и тот сказал: «Познакомьтесь, ребята, Ваня — ваш новый одноклассник», Аня сразу поняла, что это ее человек. Ей стало как-то больно и сладко одновременно, как будто кто-то шепнул ей: «Это он».

Тогда она покраснела и украдкой посмотрела по сторонам, стараясь понять, как отнеслись все остальные к появлению Вани. Максим Елкин сдержанно улыбался, оторвавшись от чтения, Юля и Марина кокетливо поглядывали то на новенького, то друг на друга, а Лиза и Туся даже не перестали шептаться.

«Только я одна почувствовала это, — подумала Аня, и ее сердце наполнилось трепетом и гордостью. Только я поняла, что это — мой человек».

И теперь, когда Ваня сказал, что не знает, чем заняться в выходные, Аня почувствовала, что выпал шанс, какого больше не представится, и что надо ловить птицу счастья за хвост.

— Кстати, — сказала она и покраснела еще больше, — я знаю одно очень интересное место — Клуб Чайной Культуры. Ты там был?

— Нет, а что?

«Неужели не понимаешь — что?» — с досадой подумала Аня, но вслух сказала:

— Ну, там можно выпить чая, как это принято у китайцев. И чай там непростой, и вся обстановка…

Она увидела сомнение на лице Вани, испугалась и заговорила быстрее.

— Я была там один раз. Мне очень понравилось. Там можно сидеть на циновке, а чай так смешно называется… Например, «Сон жасминовой обезьяны». Хочешь, я могу с тобой туда сходить, — предложила она, зная, что он, конечно же, откажет. Могу рассказать тебе все-все-все о нашем классе, если тебе интересно… Пойдешь?