Вера и Марина Воробей - Я не такая

«И зачем ей это понадобилось, — с обидой подумал он. — Может, хотела надо мной посмеяться?»

Вдруг кто-то со спины похлопал его по плечу.

— Привет. — Это была Света.

— Здорово, — растерянно сказал он. — Ты как здесь оказалась?

Света стояла очень близко, потому что шумели поезда, и, чтобы слышать друг друга, надо было кричать почти на ухо.

«Какая она… — подумал Ваня. — Надо же…»

И у Светы тоже была возможность разглядеть его поближе. Она смотрела на его крепкую фигуру, на сильные руки, на его курчавые, коротко стриженные волосы и синие глаза.

«Как странно… — пронеслось у нее в голове. Никогда бы не подумала…»

— Я… — Света медлила с ответом. — Я пришла к тебе.

— Ко мне? — удивился Ваня. Все это походило на фантастический сон.

— Да, к тебе, — кивнула Света. — Меня Аня попросила.

— А что с ней случилось? — спросил он.

«Неужели ты не рад, что вместо нее пришла я? — хотелось сказать Свете. — Неужели ты не видишь разницы?»

— Да так. Кот у нее заболел. Подцепил какую-то заразу. Она тебе звонила, но ты уже вышел. Поэтому попросила тебя предупредить.

— Ясно, — сказал Ваня и замолчал. Чудес не бывает, всякое чудо имеет логическое объяснение.

— Ну, я пойду? — спросила Света, хотя уходить ей совсем не хотелось…

Она бы так и стояла целый день на этой станции метро, под грохот поездов, рядом с Ваней. Ей нравилось, что он так близко, что смотрит прямо в глаза и от него пахнет морем.

— Хорошо, — кивнул он.

Она развернулась и пошла вдоль перрона, ожидая, что он ее окликнет и позовет назад. Но он не позвал. Она шла, опустив голову, когда вдруг перед ней как будто из-под земли возник Ваня.

— Света!

— Это ты? Ты же там, — и она показала назад.

— Нет, — улыбнулся он, — я обежал за колоннами, и я уже здесь.

Она смотрела на него, улыбаясь, как будто они встретились после долгой разлуки.

— Я подумал, — смущаясь, начал он, — если уж мы оба здесь, то почему бы нам куда-нибудь не пойти?

— А куда вы собирались с Аней?

— В какую-то чайную, я толком не разобрал…

— Хорошо, пойдем в чайную. Я тоже там была.

На секунду Ваня перестал улыбаться.

— А она не обидится?

— Кто? Анька? — Света засмеялась. — Да она никогда ни на кого не обижается! Подумаешь — без нее пошли! Не сидеть же нам по домам из-за ее пры… прыгающего по деревьям кота!

— И то верно, — согласился Ваня. Он боялся, что Света откажется с ним идти, и теперь был почти счастлив. — Пошли.

В чайной они сели за маленький, низкий столик, и, пока ждали свой чай, у Вани была возможность оглядеться. Это был небольшой зал в китайском стиле: на полу лежали циновки, стены украшали декоративные фонарики, официанты были одеты в шаровары и шелковые рубашки.

— Мне здесь нравится, — сказал Ваня, разливая чай по маленьким чашечкам. Их со Светой разделяла только жаровня, стоящая на столике, и ему было хорошо видно ее лицо, бледное, как молодая луна.

— Да, здесь очень вкусный чай, — подтвердила она, отпивая ароматный напиток. — Никакой «Липтон» в пакетиках с ним не сравнится.

— Я говорю не только о чае, — сказал Ваня. Мне нравится то, что мы здесь вместе… Совсем не так, как в школе.

Света улыбнулась и поправила челку. Она всегда делала так, когда не знала, что сказать. Обычно те, кто ей нравился, были, совсем не похожи наВаню. Это были высокие, стройные молодые люди с тонкими пальцами и изысканными манерами. А Ваня был совсем не такой. Среднего роста, коренастый, широкоплечий, он не отличался ни элегантностью, ни мягкостью движений, но в нем чувствовалась какая-то непонятная сила, мужское обаяние, которое делало его таким притягательным.

Внезапно ей захотелось, чтобы он ее поцеловал, хотелось почувствовать близко его дыхание и свежий запах моря. Ваня что-то рассказывал о своей старой школе, но Света не слышала ни слова. Она вслушивалась в себя и понимала, что с ней происходит что-то странное, что-то настоящее и большое.

«Неужели я влюбилась? — спрашивала она себя и испуганно отвечала: — Да нет. Этого не может быть».

«Тогда что же это?» — снова спрашивала она и не находила ответа.

А в это время Аня поочередно звонила то ей, то Ване, но у Светы никто не брал трубку, а мама Вани терпеливо отвечала, что он будет поздно.

Сгущались сумерки, но Аня не включала свет. Ей хотелось, чтобы вокруг было так же темно, как у нее на душе. Сегодня она потеряла свое счастье по собственной дурости, это было ясно. Она потрогала ненавистный прыщ — он стал ощутимо меньше, как будто понял, что выполнил свою черную работу и теперь может исчезнуть.