Вера и Марина Воробей - Я не такая

— Извини, но это место занято. — Ваня Волков встал рядом с ним.

— И с каких это пор? — Боря подул на длинную челку, отчего она разлетелась по сторонам.

— Со вчерашнего дня, — спокойно сказал Ваня. — Еще вчера мы со Светой договорились, что будем сидеть вместе, так что — извини.

— Как это, трогательно. — Боря поднялся и встал напротив Вани, он был на полголовы выше и смотрел свысока. — Значит, вы со Светой?

— Да, мы со Светой, — повторил Ваня, и стало заметно, что он начинает терять терпение.

Аня наблюдала за этой сценой со стороны и не знала, что делать. Вмешиваться не хотелось, потому что она дала себе слово забыть о Ване. Но спокойно стоять и смотреть, как вот-вот разгорится скандал, Аня тоже не могла.

— Боря, послушай, — она подошла к их парте, — я вот давно хотела тебя спросить.

— Отстань, — буркнул Боря. — Ты не видишь, что я с людьми разговариваю?

„С людьми? — подумалааня. — А кто же я?“ Она хотела тоже огрызнуться, сказать что-нибудь обидное и резкое, но не нашла нужных слов, и подбородок у нее предательски затрясся.

— Не надо так с ней разговаривать, — вступился за нее Ваня.

И она почувствовала, что это заступничество трогает ее больше, чем оскорбления Шустова.

— Ой-ой-ой, какие мы благородные! — на весь класс закричал Боря. — Только ты сначала определись, за кого ты заступаешься…

— Вот что, Шустов, — строго сказала Света. — С тобой все ясно. Тяжелый случай. Убирай свою сумку с моего стола!

— Не очень-то и хотелось. — Боря взял сумку и повесил ее на плечо. — Как этот новенький пришел, вы все с ума посходили. — Он злобно взглянул на девочек, которые прислушивались к разговору. — Что уши развесили? Ладно, ну вас к черту!

И Боря ушел на свое место. Он старался казаться насмешливым и грубым, но на самом деле ему было не по себе с того самого дня, как в классе появился Волков.

Ваня сразу понравился многим девочкам. Было в нем что-то такое, едва уловимое, что делало его обаятельным и неотразимым. Он почти все время улыбался одними уголками губ, был со всеми приветлив, а девочек называл „солнышко“.

Как-то Боря подслушал разговор Лизы и Туси, и это только подлило масла в огонь.

— Как тебе новенький? — спрашивала Лиза.

— По-моему, он какой-то странный, — говорила Туся, подкрашивая губы перед маленьким зеркальцем. — Человек без недостатков. Это всегда настораживает.

— А мне он нравится. Сказал, что любит научную фантастику.

— Да? А что еще?

— И еще, что эта школа ему нравится гораздо больше, чем старая.

— Ну, конечно. — Туся оторвала взгляд от зеркальца и значительно посмотрела на Лизу. — Ведь это в нашей школе он встретил Красовскую…

— Светка? Да ты что! — удивилась Лиза.

— А ты не знала? Ну, ты даешь!

Боре стало противно, и он перестал подслушивать.

Ему самому нравилась Света, но у него были прыщи и сутулость, а у нее — красота и пятерки. Ясно, что таким разным людям вместе делать нечего. Он смирился с тем, что в классе его держат за шутника и балагура, но то, что Света ни с кем не встречается, его радовало.

Теперь все былопо-другому. Появился Волков и занял его, Борино, место. Может, со временем Шустов и смирился бы с тем, что Ваня встречается с Красовской, но он начал шутить, а уж этого Боря никак не мог вынести. Волков становился популярным, а про Борю все забывали, потому что не может быть в одном классе два шутника.

— Значит, вы теперь вместе сидите? — спросила Аня, улыбаясь.

Когда улыбаешься, люди могут и не заметить, что тебе грустно.

— Ага, — слегка прикрыла глаза Света. — А что?

— Ну, тогда вместе и приходите на мой день рождения, — на одном дыхании выпалила Аня. — Будет весело.

— А когда у тебя? — спросил Ваня, открывая записную книжку.

— Тринадцатого, — вздохнула Аня. — Мог бы сам догадаться. Это суббота.

Ваня улыбнулся и записал число рядом с телефоном.

— Обязательно придем, — сказала Света и взяла Ваню под руку.

На секунду Ане показалось, что она нарочно прикоснулась к нему, чтобы сделать ей больно или продемонстрировать свои права, но она старалась гнать от себя эти подлые мысли.

— Я буду ждать, — улыбнулась Аня и пошла за свою парту.

— Ты что такая грустная? — тревожно спросила ее Ира.

— Да так, — нехотя отозвалась Аня. — Просто через несколько дней мне исполнится четырнадцать лет, а меня за всю жизнь еще никто не любил!

— Нашла о чем печалиться, — сказала Ира. Меня вот тоже никто не любил, я же не грущу.

— Никто-никто?