Эмма Миллс - До и после (ЛП)

— Я перелопатила кучу информации о нем для этой статьи и не нашла ничего об этом, — продолжала Рэйчел. — Ни про отчима, ни про брата, ничего. Как думаешь, почему он заговорил об этом сейчас? — Она покачала головой. — Может, его поведение на игре... Может, там были скауты. Может, ему пришлось попытаться оправдать свое удаление, чтобы не потерять лицо перед другими школами...

Это было слишком. Мне слишком многое нужно было обдумать, вместо того чтобы иметь дело с Рэйчел и ее лицемерием.

— Не все вертится вокруг колледжа, — оборвала я ее. — Не все думают о резюме, статистике или как выставить себя в лучшем свете.

— Ну, он пытался выставить себя в лучшем свете перед кем-то. Публичное извинение? По-моему, это чересчур. Игроки школьных команд постоянно ведут себя как полные придурки, и что-то я не видела, чтобы они ударялись в лирику по этому поводу.

Я не ответила. Когда я наконец-то взглянула на Рейчел, она смотрела на меня со скепсисом.

— Ты ведь должна была пойти на выпускной вместе с Эзрой.

— Да, и что?

— То, что он написал это для тебя.

— Что?

— Вы поссорились после игры с Лейк-Фолс, да?

Черт подери маленькие городишки с их маленькими школами и немногочисленными учениками.

— Откуда ты узнала?

— Да ладно. В следующий раз выбирайте для ссоры менее публичное место. — На ее лице появилось странное выражение, которое у другого человека можно было бы принять за улыбку. — Эзра написал это письмо для тебя. Чтобы сохранить лицо в твоих глазах.

— Нет, не для меня, — сказала я, хотя у меня появилось такое подозрение, пока я пялилась на страницы у себя в руках. Конкретные люди. Конкретные люди — это я?

Но как же Линдси? Опять же, возможно, тут два совершенно разных вопроса. То, что Эзра хотел устранить недоразумения между нами, еще не значило, что он хотел со мной встречаться.

— Поздравляю, — сказала Рэйчел и забрала у меня письмо. — Ваши бурные отношения обеспечили нам крупную сенсацию. Признание звезды футбола: переполох и слезы на игре с Лейк-Фолс.

— Ты очень дерьмовый журналист, Рейчел, — сказала я и повесила сумку на плечо, — но однажды ты будешь править миром.

— Расскажи мне то, чего я не знаю, — сказала она, и я вышла из комнаты.

35

В тот же день, выйдя из редакции, я стала разыскивать Эзру, но нигде его не нашла. Мне не хотелось писать ему сообщение или звонить: такие разговоры ведутся лицом к лицу.

Когда я наконец обнаружила Фостера, он сказал, что Эзра повез Марабель на осмотр и вернется только к вечерней игре. Так что я поехала домой и попыталась учиться, попыталась сосредоточиться на домашней работе. Но в памяти продолжали всплывать отрывки из письма и звенело уверенное утверждение Рэйчел: «Он написал это для тебя».

Как только часы показали половину седьмого, я отвезла Фостера обратно на поле.

Но когда мы прибыли, команда уже разминалась. Это была первая окружная игра в году, со школой Стилвиля, и все воспринимали ее очень серьезно.

Я встала на боковую линию поля, как обычно, верная вешалка мистера Харпера. Он начал изредка улыбаться на некоторые мои тупые комментарии. Кажется, я постепенно брала его измором. К концу плэй-офф он, возможно, доверит мне даже крышку от объектива.

Но сегодня мои мысли были далеки от фотокамеры. Я просто хотела поговорить с Эзрой.

Игра была отличная, по крайней мере, команда Стилвиля оказалась достойным соперником для нашей. К третьей четверти мы проигрывали шесть очков. Фостер забил два филд-гола, и, судя по обстановке на поле, команда готовилась к еще одному. Как и ожидалось, тренер отправил туда Фостера. Центр подал мяч, но никто не установил его перед Фостером.

Это была обманная комбинация. Та, про которую он рассказал мне на стоянке возле «Тако Белл» и «Пицца Хат». Казалось, с того дня прошла целая вечность.

Я даже не видела пас, настолько быстро все произошло. Стилвиль быстро раскусил хитрость, но все-таки недостаточно быстро, чтобы перехватить Эзру. Он рванул вдоль бровки, оставляя позади столкнувшихся тэклов, в то время как наши нападающие уничтожали защиту Стилвиля.

Эзра пересек белую линию очковой зоны. Тачдаун был хорош. Стадион взорвался ликующими криками.

Я поискала глазами Фостера, но его не было видно. Все игроки отходили назад. Фостера нигде не было.

И тут я заметила игроков, наших игроков, столпившихся в одном месте на поле.

— Нужна помощь, — крикнул кто-то из них.

Я сразу поняла. Это было словно дурное предчувствие. Я просто знала. И я не думала. Просто бросила сумку для камеры и побежала.