Ви Киланд - Фривольные письма [litres]

Перед смертью мама сказала мне, что больше всего на свете хочет, чтобы однажды я нашел кого-то, кто любил бы меня так же, как она. И теперь я очень рад тому, что она прямо сейчас смотрит на меня с небес и видит, что мне удалось найти такого человека. Она может покоиться в мире, зная, что я любим и обо мне заботятся. И я надеюсь, что твой отец и Док тоже сейчас глядят на нас с небес и думают то же самое, зная, что кто-то лелеет их девочку. Я так счастлив, что оказался тем мужчиной, который любит тебя. За прошедшие пару лет ты доказала, что сделала бы ради меня все что угодно. И я хочу, чтобы ты знала, что я сделаю ради тебя все что угодно. Я бы умер за тебя, Лука. Черт возьми, можно ли было написать более сентиментальное письмо? (Мне на ум пришел Чендлер Бинг из «Друзей».) Сентиментальное или нет… просто я не вижу другого способа передать тебе это. Лука Винетти, моя любовь к тебе больше, чем солнце, больше, чем луна и звезды. Она не знает границ. Наша история – не одна из волшебных сказок, она не приукрашена и реальна, но все же это история настоящей любви. Я с волнением думаю о том, окажешь ли ты мне честь стать моей женой. Выходи за меня замуж, Лука! Когда ты прочтешь это письмо, ты посмотришь на меня, и тогда я встану на одно колено. Я снова намерен просить тебя выйти за меня замуж. Если ты ответишь «да», я стану счастливейшим парнем на всей земле. А если скажешь «нет», я все равно буду любить тебя, и не важно, станет ли доказательством тому кольцо на твоем пальце. Я люблю тебя, Лука. Отныне и навечно.

Твой любимый

P.S. Прошу тебя, скажи «да».

P.P.S. Выходи замуж за Ми-Ми.

Сложив письмо, я закрыла глаза, вспомнив день год назад, когда Гриффин сделал мне предложение. После его возвращения из европейского турне мы разъезжали в кемпере по всей стране. Пока Гриффин был далеко, в Европе, от сердечного приступа внезапно умер Док. Я поехала проведать старика и нашла его в постели крохотного домика без сознания. Эта смерть стала вторым тяжелейшим событием в моей жизни. Но потеря старого доброго друга доказала, насколько сильнее я стала. Никогда бы раньше не подумала, что смогу выжить, найдя Дока в таком состоянии. Но я просто знала , что должна быть сильной ради него, что он никогда не захотел бы стать причиной моей скорби. Я была в долгу перед ним и должна была использовать во благо то, чему он меня научил, даже потеряв его.

Сразу после смерти Дока Гриффин вернулся из Европы, чтобы побыть со мной, сославшись на непредвиденные семейные обстоятельства. Турне приостановили до тех пор, пока мы должным образом не оплакали Дока. Потом Гриф вернулся в Европу завершить турне, после чего вернулся в Вермонт. Наша новая жизнь началась именно в тот момент, когда мы пустились в путь куда глаза глядят, прихватив с собой Гортензию. Во время этой поездки на какой-то парковке во Флориде Гриффин вручил мне письмо с предложением руки и сердца, а потом встал на одно колено. Конечно, я ответила «да».

Теперь, год спустя, утром перед нашей свадьбой мы были дома в Лос-Анджелесе. Гриф согласился переодеться в кемпере, поэтому я могла побыть одна. Мы планировали сфотографироваться перед церемонией, так что он вскоре должен был присоединиться ко мне.

Поскольку в моем распоряжении был весь второй этаж, я решила насладиться тишиной и покоем – подальше от то и дело раздававшегося хрюканья Гортензии. Хотя здесь у меня появились друзья, я предпочла обойтись без подружек невесты. В такой день никто не смог бы заменить Иззи, и я уверена, что она незримо присутствовала здесь в качестве моей свидетельницы. Церемонию мы решили провести скромно, пригласив на нее только самых близких друзей. Из Лондона прилетел отец Гриффина с женой. Я понимала, что Грифу будет непросто увидеть их обоих на своей свадьбе, но гордилась тем, что мой будущий муж принял такое решение.

Мы решили отпраздновать нашу свадьбу здесь, в Лос-Анджелесском птичьем заповеднике имени доктора Честера Максвелла. Гриффин сделал значительное пожертвование, и заповедник переименовали в память о Доке. Конечно, для меня этот день стал очень беспокойным, я волновалась больше, чем обычно. В моей жизни было двое мужчин, которые могли бы повести меня к венцу – мой отец и Док, – и оба они умерли. Поэтому эта почетная миссия возлагалась на Гриффина.

Я открыла окно, чтобы впустить в дом свежий воздух перед тем, как снять шелковый халат и надеть подвенечное платье. Я вгляделась в чистое калифорнийское небо и глубоко вздохнула.