Стефани Перкинс - Лола и любовь со вкусом вишни

Я делаю шаг вперед и оказываюсь с ним лицом к лицу.

– Знаешь что? – шиплю я. – Я лгунья. Мне нравится Крикет Белл. Ты прав. И я встречалась с ним все это время! И он был в моей спальне, а я бывала в его. И я хочу его, Макс. Я хочу его.

Он трясется от ярости:

– Выметайся! Вон!

Я хватаю сумочку и открываю входную дверь.

– Я больше никогда не хочу тебя видеть, – помертвевшим голосом говорит Макс. – Ты ничего для меня не значишь. Понятно?

– Да, – отвечаю. – Спасибо, что все прояснил.

У меня кружится голова. Перед глазами мелькают яркие точки. Меня шатает. Пойти пешком или поехать на автобусе? Пешком или на автобусе? Я иду пешком. Да, пойду домой. Но потом я вижу автобус и каким-то чудом оказываюсь в нем, рыдая из последних сил. Хипстер с иронично закрученными усами разгоняет людей, освобождая мне место. Пожилой мужчина в бейсболке хмурится, а женщина в стеганой куртке явно собирается что-то сказать, но я отворачиваюсь, продолжая рыдать.

А затем я жму на звонок, выхожу из автобуса и плетусь вверх по холму. К дому. Такое ощущение, словно нечто разрывает мне живот, и грудь, и сердце. Как будто все внутренности вывернули наружу и выставили на всеобщее обозрение.

Как он мог? Как он мог говорить все эти вещи?

Как могла моя жизнь измениться так быстро и драматично? Минуту назад у нас все было хорошо. А в следующую… О, боже! Все кончено. Я хочу свернуться калачиком в кровати и исчезнуть. Не хочу никого видеть. Не хочу ни с кем говорить. Не хочу думать о чем-то или что-то делать.

Макс. Я хватаюсь за грудь. Трудно дышать.

Зайди в дом, Долорес. Ты почти пришла.

Я уже в двух шагах от дома, когда вижу их. Семейство Беллов. Они жарко о чем-то спорят прямо посреди подъездной дорожки. Мистер Белл – такой же высокий и худой, как близнецы, но с песочного цвета волосами, – мотая головой, показывает на дорогу. Миссис Белл – пониже, но с такими же темными волосами, как у близнецов, – массирует виски пальцами. Каллиопа стоит спиной ко мне, уперев руки в боки. А Крикет… смотрит на меня в упор. Он потрясен – думаю, дело не только в моем внезапном появлении, но и в том, как вовремя это случилось. Крикет поворачивается ко мне всем телом, и меня словно громом поражает очередной сюрприз.

У него на руках ребенок.

Я наклоняю голову так, чтобы скрыть лицо волосами, и быстро взбегаю по ступенькам крыльца. Беллы замолкают. Все смотрят на меня, прислушиваясь к моим судорожным всхлипам. Я открываю дверь и оглядываюсь. Александр тоже здесь. Старший брат близнецов. Я увидела его не сразу, потому что он стоял за Крикетом, который на несколько дюймов выше брата.

Ребенок! Правильно. У Александра родилась дочь, Абигайль.

Макс. Его имя бьет, словно кнут, и я тут же забываю про Беллов, распахиваю дверь и стремительно несусь в спальню. Натан слышит мой топот и бежит по лестнице за мной:

– Что это, Лола? Что происходит, что-то случилось?

Я закрываю дверь и облокачиваюсь на нее спиной. Сил больше нет. Натан стучит в дверь, выкрикивая какие-то вопросы, а вскоре к нему присоединяются и Энди с Норой. Хвост Бетси быстро стучит по стене.

– МЫ С МАКСОМ РАССТАЛИСЬ, ПОНЯТНО? ОСТАВЬТЕ МЕНЯ ОДНУ.

На последнем слове у меня перехватывает горло, и оно выходит каким-то скомканным. Кажется, Нора выдворяет родителей, и я слышу на лестнице топот Бетси, удаляющейся вслед за ними.

В коридоре тишина.

Теперь я одна. Действительно одна.

Я падаю на кровать прямо в одежде и туфлях. Как Макс мог быть таким жестоким? Как я могла быть такой жестокой? Он прав. Я лгунья, фальшивка и… Я обычная. Во мне нет ничего особенного. Я всего лишь маленькая глупая девочка, рыдающая на кровати. Почему моя жизнь снова и снова возвращается к этому моменту? Как с Крикетом два года назад. Как с Норой почти два месяца назад. И теперь – с Максом! Похоже, я вечно буду маленькой девочкой, рыдающей на кровати.

От этой мысли хочется плакать еще сильнее.

– Лола? – доносится из окна тихий голос. Не знаю, сколько прошло времени с тех пор, как я снова вошла. – Лола?

Через минуту зов повторяется, но я не встаю. Как удобно для Крикета появиться сейчас – после того, как я не видела его целых две недели. После того, как он не отвечал на мои звонки. Когда моя душа чернее ночи и несчастна, как никогда.

Я плохой человек.

Нет, это Макс – плохой человек. Грубый, самолюбивый и ревнивый.

Но я еще хуже. Я ребенок, играющий в переодевания, неспособный разглядеть за костюмом саму себя.