Стефани Перкинс - Лола и любовь со вкусом вишни

Дыши глубоко. Вдохни и выдохни. Я поправляю платье, но ткань прилипает к ногам, и я нечаянно задеваю Крикета бедром. На этот раз я действительно ловлю на себе его взгляд. Он отчаянно перебирает свои браслеты и фенечки. Наши глаза встречаются.

Одна из фенечек лопается и летит в лобовое стекло.

Энди с Натаном в ужасе вжимаются в кресла, но, поняв, что произошло, разражаются хохотом.

Крикет съеживается в кресле:

– Простите!

И в этот момент на меня вдруг накатывает волна облегчения от осознания того, что я не единственная, кто попадает в передряги.

Прошло много лет с тех пор, как я была здесь в последний раз, но Мюир Вудс до сих пор производит на меня неизгладимое впечатление. Я словно попадаю в сказку. Это волшебный лес, я уверена. Среди деревьев витают дьявольские древесные духи, растут красные мухоморы с белыми точечками на шляпках, и фейри искушают смертных золотыми плодами. Секвойи оказывают на меня такое же успокаивающее воздействие, как и луна. Они кажутся такими же древними. Такими же огромными и прекрасными.

И они нужны мне прямо сейчас.

Остаток пути был весьма утомительным, но, по крайней мере, мы доехали быстро. Парк всего в сорока минутах езды от дома. Немного прогулявшись, мы решаем разделиться. Натан уходит с Энди, и мы с Крикетом остаемся вдвоем. Через несколько часов мы должны встретиться возле машины, а поскольку речь не о Максе, мне даже не нужно звонить родителям. Если бы я не знала своих отцов так хорошо, то решила бы, что они пытаются нас свести.

Стоп! Родители что, хотят меня сосватать?

Да нет, они же знают, что у меня уже есть бойфренд. А Натан ненавидит саму мысль о том, что я с кем-то встречаюсь. Скорее всего, они воспринимают Крикета как моего надежного друга, кем он по сути и является. Ведь так?

– Ничего, если я начну есть прямо сейчас? – нерешительно спрашивает Крикет.

Мы сидим возле ручья, который протекает через весь парк. Половина съестного для общего пикника разложена на покрывале. В руке у Крикета сэндвич, сделанный Энди. С копченым лососем, нежным сыром и кусочком авокадо.

– Конечно. Почему бы и нет?

Парень показывает на мой рол с хумусом:

– А ты, значит, по-прежнему ведешь вегетарианский образ жизни?

– Ну… да. Но я абсолютно не страдаю от вида тех, кто ест мясо, просто не отношу это к себе. – Я замолкаю. – Спасибо, что спросил. Большинство людей не спрашивают.

Крикет поворачивается к бурлящему ручью и вытягивает ноги. На нем великолепные брюки в бледную полоску, с чуть потертыми краями, идеально подходящие для выезда за город, как и все остальные предметы его сегодняшнего гардероба. Я в очередной раз ловлю себя на мысли, что восхищаюсь его чувством стиля.

Господи, у этого парня великолепный вкус.

– Просто мне не хотелось бы тебя обидеть, – Крикет кладет сэндвич, не прекращая при этом отковыривать с хлеба маковые зернышки, – больше, чем я уже это сделал.

Кусок застревает у меня в горле.

– Крикет, ты никогда меня не обижал.

– Но я сделал тебе больно, – тихо говорит он. – Если б только можно было все изменить.

Слова вырываются прежде, чем я успеваю себя остановить:

– Мы были так близки, а ты просто взял и бросил меня. Я чувствовала себя идиоткой. Я даже не поняла, что произошло.

Крикет перестает отковыривать зернышки:

– Лола, я должен кое-что тебе рассказать.

Мое сердце начинает биться так часто, что это причиняет боль.

– Что именно?

Крикет поворачивается ко мне всем телом:

– Когда мы разговаривали с тобой через окно в ту последнюю ночь, я понимал, что что-то не так. Я видел, что тебе больно, но считал, что на самом деле боль причинили мне. Я был так расстроен из-за переезда, что понадобилось несколько недель на то, чтобы сложить все части мозаики вместе…

Я отстраняюсь. С чего это Крикет считал, будто ему причинили боль? Это он меня отфутболил.

Повисает мучительная пауза. Пальцы Крикета то сжимаются, то разжимаются.

– Моя сестра солгала. Я ничего не знал о вечеринке до тех пор, пока не приехал домой, где меня уже поджидала куча народу. Они выпрыгнули на меня с криком: «Сюрприз!» Кэл сказала, что приглашала тебя, но ты отказалась. Я ей поверил. А потом понял, что ты была такой подавленной из-за того, что на самом деле она тебя не пригласила.

Внутри меня закипает гнев.

– Но зачем она это сделала?

Крикет выглядит пристыженным.

– Она не хочет отвечать на этот вопрос, но ответ очевиден, не так ли? Кэл заявляет, что хотела сделать мне приятное, поэтому устроила вечеринку. Не ради себя или нас обоих, а ради меня… Иногда родные меня игнорируют. Но сестра сделала это из страха потерять меня.