Юлия Резник: Двое под одной крышей

— Мне понравился твой проект. Даже не догадывался, что ты дизайнер интерьеров. Думал, ты по шмоткам… Ну, знаешь, как модно сейчас.

— Нет, я люблю работать с пространством…

— Ты и здесь все к хе*ам переделала…

— Тебе не нравится? — прошептала, так и не повернувшись.

— Почему же. Я бы так в жизни не смог. Нет вкуса, знаешь ли… На зоне такому не учат. Ты ж, наверное, и не знаешь, откуда я вылез?

— О тебе, Семен, я знаю все.

Очень странный разговор. Будто он с её спиной беседует. А у Наташи просто сил не было лицом повернуться. И желания, чтобы он увидел слезы, которые уже не получалось сдержать.

— И что… тебя никак не оттолкнуло, с бывшим зеком… тра*аться?

— Знаешь… А я не тра*алась никогда… Любовью занималась, да… И когда это происходило, то меньше всего меня волновало, сидел ты когда-нибудь, или нет.

Выпад Семёна разозлил Наташу, дал ей импульс к тому, чтобы, собрав остатки гордости, открыть входную дверь. Но тут же какая-то неведомая сила отбросила девушку в сторону. Она вскинула потрясенный взгляд. И застыла, как кролик перед удавом…

— Ты никуда не пойдешь, — тихо, раздельно, чуть ли не по слогам, прошипел Семен. — Ну, чего застыла?

— Ты что… ты…

— Я-я… Давай, снимай свою куртку. Устраиваешь здесь!

— Я? Устраиваю?!

— Ну, не я же! Сырники ты мне жарила?

Наташа хлопнула глазами, не совсем понимая, в какой момент потеряла нить разговора. При чем здесь сырники?!

— Я…

— Вот и давай, топай, чего-нибудь пожрать сообрази. Мне силы потом понадобятся…

— Какие силы? Для чего? — чуть не плача, переспросила девушка.

— Дурь из тебя вытра*ивать, Наташка. Чтобы хе*ня всякая в твою башку не лезла. Уйдет она… Это надо такое придумать!

— Уйду. И не остановишь! Я на роль безмолвной любовницы больше не согласна. Мне двадцать шесть. Мне, может, рожать пора… И вообще… Я любить хочу… — не сдержалась, всхлипнула.

— Нет, вы посмотрите на неё! А тебе кто рожать не дает?! Да хоть десяток… Милости прошу. Хоть сейчас.

— Сейчас не получится. Для этого забеременеть надо. И девять месяцев подождать…

Взгляд Семена потяжелел, наполнился чем-то темным, примитивным. Наташа невольно сделала шаг назад. И тем самым его еще сильнее раззадорила.

— Сема…

— Молчи…

Он подошел вплотную к девушке, оттеснив ту к стене, дернул молнию у нее на куртке. Свободной рукой намотал длинные волосы на широкое запястье, привлекая Наташу к себе. Провел носом по точеной, идеальной скуле. Замер, вдыхая её нежный, тонкий аромат. Прикрыл глаза, скомандовав:

— Скажи…

Наташу потряхивало. Эмоциональные качели последних дней кого хочешь доконают, что уж говорить про нее?

— Я не понимаю…

— Скажи… — настаивал мужчина, вжимаясь в нее все сильнее.

— Я люблю тебя… — шепнула несмело. Коснулась нежно его лысой глупой башки, не в силах поверить… не в силах поверить…

— Еще…

— Я люблю тебя. Очень. Очень сильно люблю.

Семен слетел с катушек. Правда… Налетел на нее без тормозов совершенно. Стащил одежду, абсолютно себя не контролируя, повалил на пол. Ворвался жадно, без подготовки… Замер на мгновение:

— Никаких таблеток больше, — сказал, как отрезал. И медленно, тягуче-нежно, будто бы извиняясь за свое поспешное проникновение, качнулся в ней.

— Моя… — шептал в такт собственным движениям. — Моя…

Наташа взорвалась, разлетелась на атомы. Никогда не было так. Даже с ним. Потому что впервые почувствовала, как сильно ему нужна. Впервые он дал почувствовать свою нужду, впервые настолько открылся…

— Ну, и чего плачешь? — озабоченно поинтересовался Семен, когда все было кончено.

— От счастья… Я ведь уже и не надеялась ни на что. А тут еще этот проект… И нужно было во всем сознаваться…

— А если бы не проект, так бы меня и водила за нос?

Наташа привстала, смущенно заглядывая в родные глаза. Семен вроде бы не сердился…

— Нет. Я бы больше не смогла так жить. Это так тяжело — быть с тобой и… не быть. Я люблю тебя и… — Наташа хотела еще что-то сказать, но с удивлением осеклась. Последние её слова подействовали на Семёна весьма своеобразно. Она опустила взгляд вниз, закусила губу и медленно подняла ресницы.

— Ой…

Семен рассмеялся. Несмотря на обуревающее желание, просто не смог сдержаться. Перетащил Наташу на диван, навис сверху, опираясь на вытянутые руки. Так же резко, как начался, смех оборвался. И кое-что другое бухнуло в голову.

— Изменишь — убью.

Наташа взгляд выдержала. Кивнула светленькой головешкой и прошептала, серьезно глядя в его глаза: