Ульяна Гринь: Это бизнес, детка!

Загранпаспорт… Он хранится в тайнике в спальне дяди. Мультивиза действительна ещё полтора года, что-то вроде этого. Мы хотели махнуть в Монако, покутить пару деньков. Эх, прощай, веселье, здравствуй, работа…

Деньги… Деньги есть. Мне стало горько. Это дело должно было стать моим последним делом. Ведь через несколько месяцев мне исполнится восемнадцать, а это означает полную уголовную ответственность в случае поимки. До того с дядиными связями и с хорошим адвокатом, грамотно построив защиту, я могла бы получить условный срок. Но Смородинов не хотел суда. Он хотел назад свою блескушку.

Надо связаться с курьером. По великой случайности я знала, кто занялся перевозом бриллианта во Францию. Армани. Пошляк, циник и любитель на всё согласных женщин, черногорец Арман был гражданином Бельгии, поэтому имел свободный въезд как в Евросоюз, так и в страны бывшего коммунистического лагеря. Покупатель был его человеком, Армани его не сдаст, не дурак. Но мне важно добраться до курьера. Там уже как-нибудь креативненько выбью из него нужные мне имя и адрес.

Ну вот. План действий есть. Я отхлебнула кофе, копаясь под сброшенными со столика журналами. Только бы эти уроды не забрали дядин ежедневник с собой! Кофе оказался горячим и несладким, я даже скривилась от неожиданности. Забыла сахар положить! Присев на корточки, я принялась сгребать журналы в стопку, заметила один, улетевший под диван, полезла его доставать и обнаружила пухлый блокнот. Сам он туда не мог ускользнуть, значит, дядя Петя его запихнул в первый момент нападения. Старый вояка ещё повоюет. Пусть даже моими руками.

Дядиного шифра я не знала. Расшифровывать его не было ни времени, ни смысла. Ведь работать с шифрами меня учил именно он, а значит, предусмотрел вариант защиты от меня. Но всё же кое-какие секреты я разнюхала. Так. Отлистала несколько страниц назад. Девятого я вынесла бриллиант. Здесь стоит галочка. И тут же, рядом, буквы АИ в кружке. Дядя встретился с Армани и передал ему товар. Значок евро и буква Ш. Курьер заплатил задаток наличными: Ш — шуршат и шелестят по дядиной терминологии. Выехал Армани наверняка в тот же день вечером либо десятого утром. Вряд ли самолётом полетел, там проверяют багаж и сканируют пассажиров. Скорее всего, машиной отправился. Что там у нас говорит Гугл Мапс про путь Москва-Брюссель?

Покладистое приложение в моём мобильнике ответило быстро и чётко: двадцать шесть часов. Плюс два-три на еду, туалет, отдых. Одиннадцатого в обед самое позднее Армани был дома. Двенадцатого вечером в дядином блокноте отмечен двойной значок евро и нарисовано солнышко. Это не может не радовать. Значит, вся сумма поступила на счёт и весьма специфический.

Счетов у дяди было несколько. Официальный, на который начислялась его пенсия и моё пособие, с которого оплачивалась коммуналка и интернет. Левый, зарегистрированный пёс знает на каких островах фискального рая, который только принимал деньги, но не выдавал до определённого срока. Туда дядя переводил свои «выигрыши на тотализаторе» — деньги, полученные за почти легальные, но некрасивые дела. И крайне левый, который использовался дядей исключительно для «грязных» денег. Таких, как еврики от французского покупателя бриллианта-хамелеона.

Этот крайне левый счёт и означало солнышко. И находился он отнюдь не в банке. И даже не в стеклянной, зарытой на огороде старой дачи. Счёт держал один из старых контактов дяди, ростовщик Лютик. Уникальный мужик. До него можно было дозвониться в любое время дня и ночи. И осуществлял операции он, не выходи из своей квартиры. Дядя оговорил с ним сумму, которую я имела право получить с крайне левого счёта в месяц, и она была ничтожно мала для поездки за границу и связанных с этим расходов. Конечно, есть наличные от бриллианта, но надо заглянуть в тайник — не положил ли дядя часть евриков в островной банк… Если да, то придётся уламывать старого еврея поверить в необходимость выдать мне годовую сумму карманных денег.

С телефоном в одной руке и чашкой кофе в другой я пошла в спальню, которая не отличалась особыми дизайнерскими изысками. Дядя привык жить просто, и меня к этому приучил. Так что сапожки — это чуть ли не первая самостоятельная покупка модной вещи за несколько лет.

Тайник был устроен в старой розетке у кровати. Всем известная штучка, но дядя схитрил и не ограничился простой деревянной коробкой, встроенной в стену за розеткой. Чтобы достать шкатулку, в которой хранились деньги, надо было знать секрет, открывающий заднюю панель коробочки. Секрет он мне показал — для экстренных случаев. Сейчас, думаю, как раз такой. Я с трудом засунула обе руки в открытую дыру, нащупала два крохотных выступа — слева внизу и справа посередине — и нажала. Подождала несколько секунд и толкнула панель. Та откинулась вверх на пружине, и я смогла достать простую деревянную шкатулку. На ней стоял замок с кодом. Четыре цифры. Порядковые номера букв алфавита, формирующих слово «жаба». Затейник всё-таки мой дядя!