Литтмегалина - Год дурака

Выгребая все из холодильника и безжалостно уничтожая, я чувствовала голод, сильный, как боль. После пары яиц, половины черствого батона, полбанки варенья и пакета вермишели быстрого приготовления, терзаемая угрызениями совести и желудка, я решила выпить. Бутылка обнаружилась в шкафу, но штопор куда-то задевался. Устав искать его, в итоге я просто отбила горлышко бутылки о край раковины. Это было немного радикально, да и в вино попали осколки, и мне пришлось процедить его через марлю, отчего оно немного побелело. Не знаю, как это сказалось на вкусе, но сейчас вкус меня не интересовал – я была готова пить чистый спирт.

По мере того, как рос процент алкоголя в крови, настроение мое улучшалось. К ночи я воспарила над своей ямой, глядя на нее с легкой усмешкой. И я поняла, что могу. Я могу изменить свою жизнь. Я потратила тридцать лет зря, но в этом году и минута не будет напрасной. Все изменится. Я обещаю себе.

Духота выгнала меня из комнаты на балкон. Во дворе тусила загулявшая компания, и я вдруг закричала во всю мощь своих легких:

– Очень скоро я выйду замуж!

– Да кому ты нужна, дура! – гаркнули мне в ответ.

Тут со всех сторон в меня полетели ругань и сырая картошка («Два часа ночи, сволочи!» – застонал кто-то на одном из балконов; «У меня дите спит!!!» – истошно завопил кто-то на другом), и я предпочла ретироваться поглубже под козырек. Слегка обескураженная, но не сломленная, я загадочно улыбалась в пространство. Мои глаза, казалось, отбрасывали длинные потоки света, как прожектора.

Бодун был просто потрясающий: голова раскалывается, желудок просится наружу, да еще этот шум в ушах… хотя в ушах ли? Или со стороны входной двери? Я разлепила один глаз и посмотрела на будильник. Толстая стрелка указывала на шесть. Что-то страшно громыхнуло, спровоцировав вспышку жестокой головной боли. Так, это уже переходит все границы! На улице темень! Люди спят! Я сползла с кровати, кое-как пригладила волосы и побрела посмотреть, что происходит.

Дверь в наш общий с соседкой «предбанник» оказалась распахнута настежь, как и дверь квартиры соседки. Пол был завален коробками, пакетами и стопками перевязанных веревками журналов. Здесь было даже потрепанное вращающееся кресло. «Что происходит?» – подумала я, и, похоже, получилось вслух, потому что растрепанный парень, внезапно вывалившийся из соседской квартиры, ответил:

– Переезд.

– Вы не могли выбрать другое время?

– Я выбрал удобное для меня время.

– Закон запрещает шуметь с одиннадцати вечера до семи утра!

– И как это меня касается? – буркнул парень.

– А на людей вам наплевать? – возмутилась я.

Он застыл, прижимая к себе коробку и насмешливо рассматривая меня своими синими глазами. Кипя от праведного гнева, я ответила ему вызывающим прямым взглядом. На вид ему было лет двадцать. Светлые волосы топорщились на макушке, как будто его дернуло током, да и россыпь веснушек на носу не добавляла респектабельности. Одежда – широкие, потертые на коленках штаны цвета хаки и майка с Гомером Симпсоном – придавала ему окончательно разгильдяйский вид. «Молодой да наглый», – подумала я ворчливо, как бабушка с лавочки у подъезда.

– Чего вы на меня окрысились? – спокойно поинтересовался парень.

– Грубите?

– Если бы грубил, вы бы сразу это поняли. А я просто спрашиваю.

– Этот шум, который вы производите со своими коробками, выбесит кого угодно.

– Если только у этого «кого угодно» совсем плохо с нервами.

– Я спала, а вы меня разбудили! – взорвалась я.

– Если вы в это время вздумали спать, я не виноват.

– Шесть утра! – закричала я. Его наплевательская невозмутимость бесила меня даже больше, чем если бы он действительно грубил.

– Вообще-то, шесть вечера, – возразил парень и скрылся в соседской квартире.

Чего? Я ретировалась на свою территорию, достала из брошенной на пол сумки телефон и посмотрела на дисплей. 18.22. М-да… Неужели я спала так долго? И как я умудрилась перепутать вечер с утром? Но ведь было же темно… Я заглянула в комнату и хлопнула себя по лбу ладонью: занавески задернуты! Я развела их и сощурила глаза от света. В голове качнулась боль, меня замутило, и я бросилась в туалет.

Утомленно сидя возле унитаза после изнурительного приступа рвоты, я вдруг вспомнила о работе. Боже, что теперь будет! Срочно объясниться! Я рванула к телефону, по пути расшибив колено о тумбочку в коридоре, и увидела на дисплее: «СБ». Да что со мной сегодня?! Никогда больше не буду пить! Изнуренная переживаниями, я повалилась на кровать и снова заснула.