Марина Горина - Вредная привычка выходить замуж. Короткие повести и рассказы о любви

– Зато соль, вода и газ бесплатные – мать улыбалась бессмысленной улыбкой, глядя поверх головки Лильки.

Безработица. Молзавод, мясокомбинат, и еще десяток заводов были закрыты. Город был мертв. Все, кто могли, уехали. В Россию, Казахстан, Азербайджан. Но нефть и порт влекли к себе дельцов и деляг из соседнего Ирана и предприимчивой Турции. Американский Корпус Мира снял в аренду роскошное пустое здание в стиле «Сталинский ампир» – бывшую городскую музыкальную школу имени Чайковского. И оттуда, с паркетного пола в окружении мраморных стен, под потолками с роскошной лепниной «корпусили» свое миротворчество. Свято место пусто не бывает.

Открывались офисы, маленькие и большие. Урывали, продавали, процветали. Адель пошла искать работу. Уборщицей – да пожалуйста! Три дня мыла окна и полы, выбрасывала окурки и варила кофе. На четвертый села за комп, подвинув секретаря. Автокад он видел впервые. Шеф, иранец, стоял за плечом и сопел. Сказал с жутким акцентом – зайди ко мне.

Коверкая, с трудом подбирая русские слова, расспрашивал. Адели надоели эти спотыкачки, и она ответила ему на английском. Прекрасном и отличном. После чего он предложил ей сесть и должность референта. 200 баксов в месяц. Для Туркмении это были очень, очень неплохие деньги. Квартира стоила 700—800 долларов.

Через два месяца Адель переманили. Пообещали 500 баксов, кабинет и 28 часов работы в сутки. Она была начальником ОК, отдела сбыта, планового отдела и замещала начальника ПТО. Заодно регистрировала в паспортно-визовой службе иностранных сотрудников фирмы. Сил и энергии у нее хватило бы на десятерых. Каждый праздник развозила взятки, договаривалась с таможней и дружила с президентом местного банка. С начальником таможни надо было обязательно выпить рюмочку виски, и немножко побеседовать о жизни, детях, язве.

В прокуратуру ездить с официальной мордой лица, и только с конвертом. В паспортно-визовую – пакеты с продуктами и парфюмерией, кроме обязательных конвертов. Со всеми найти общий язык и быть лучшей подругой, не забывая – что они – власть. Восток – это такое дело. На Курбан-Байрам Адель самолично выбирала и покупала баранов, нанимала пожилых туркменок, они варили плов в огромных котлах на костерке, во дворе офиса. И опять развозила конверты и презенты.

Через полгода, в пустом, брошенном городе появились люди, с образованием и опытом, но Адель уже прочно стояла на ногах. Шеф, памятуя, как он сам переманил Адель, во избежание подобных эксцессов денежками не обижал.

Адель купила в новую квартиру стиральную машинку, пылесос с пультом на ручке и огромный телевизор. Свежая баранина и апельсины, хоть и иранские, кислые, были вдоволь для Лильки и матери. Адель их хорошо кормила. Таскала матери пачками книжки Донцовой, а Лильке сказки, хорошую российскую полиграфию. Колготки ей привозили блоками из Москвы. Чудесное постельное белье – 100% коттон – она купила комплектов двадцать (шикарный туркменский хлопок). После гамака на Кубе это было такое счастье! Пришло время хорошей косметики и шампуней. Дорогого крема и кружевных комплектов белья под каждую блузку.

Мать и Лилька были счастливы. А Адель, наконец-таки, плакала, взахлеб и навзрыд, когда никто ее не видел. Подушка была мокрая от слез. Она плакала по такой странной причине, что сама бы никому не поверила, если кто рассказал такое! Она плакала от немыслимого счастья – у матери и Лильки были свежие, сытые лица и веселые глаза. Адель складывала в новый двухкамерный холодильник ветчину в вакуумной упаковке и плакала. Она за 300 баксов поменяла все трубы в квартире у матери, переклеила обои и отштукатурила потолки. И плакала. Работать без выходных – да ради Бога! Один раз, получив премию после удачной сделки, купила себе бриллианты, с рук, по дешевке. Они светили таким же радужным светом, как и у Айши, много лет назад.

…Филипп пришел к ней ночью, неожиданно. Адель притопала с работы очень поздно, вымотанная до последнего предела, Лилька была у матери. Звонок разбудил ее в середине сумбурного сна. Она ругалась с шефом и доказывала, что от услуг SJS надо отказываться, а шеф гладил ей коленку под столом. Она злилась, потому что отгрузки надо было переносить на новый терминал, сдачу которого подрядчики задерживали, дефектоскопия трубопроводов шла медленно, а Адель знала – пропили электроды УОНИ сварщики, не тем нержавейку варили! Но шеф говорил, что апельсины можно качать по любому трубопроводу, что разнородку варить можно чем угодно. А она чувствовала, что ворованные электроды шеф прячет здесь, в кабинете.