Марина Воронина - Чешский роман

И Нина в который раз подумала о муже. К своему неудовольствию, она думала о нем часто, к месту и не очень. Как зудящий струп, тот никогда не покидал ее голову.

Что понудило десять лет назад, увидев невзрачного парня, отличавшегося тем только, что был ниже и шире других, этакий обрезок древесно-стружечной плиты, остановить на нем взгляд и мысль? Тогда он был, конечно, юн, поджар, маскировал короткие ноги каблуками, а те прятал под длинные брючины. Но и тогда на маленьком его лице обоженно розовели толстые губы. Торчал костистый нос. Блестели прозрачные, будто высосанные, серые глаза. Подбородочек, чуть оторвавшийся от шеи, покрывал пушок бороденки.

– Брейся! – то и дело приходилось заставлять Лешика.

– Зачем? Она же не растет.

– Поэтому и брейся!..

Она столкнулась с Лешиком на свадьбе его лучшего друга Беловошкина. Сидели с подружками в ресторане, попивали винцо, когда услыхали за соседним столом громогласное: «За новую ячейку Беловошкиных!» Похохотали, конечно. Лешик в синей ленте через плечо, носился по залу на кривых ногах и радостно улыбался. Может, она пожалела добродушного уродца? Привиделось, что свадебные гости не привечают напрасно распускавшего петушиные перышки парнишку и захотелось поддержать в нем нелепую убежденность в существовании неких своих достоинств?

В тот вечер как бесы под руку толкнули. И не к месту пробило желание выйти, наконец, замуж. За коротышку, у которого тут же неожиданно образовалась жена, что только подстегнуло заблажившую Нину.

Жена Лешика белой тушей сидела с края свадебной скамьи. И непрестанно, обстоятельно, вдумчиво, вглядываясь в каждый кусочек, ела. На оголенном дебелом* плече лежала желтая коса. Когда она поднялась, Нину изумила величина колыхнувшейся под юбкой задницы, похожей на гигантскую, разбухшую от воды тыкву. Ещё жальче стало мужичка. И, как кобель чует за три версты сучку, так Лешик просёк, что на него обратили внимание более пристальное, чем он привык. Прошурудил глазками по залу, увидел, понял, включился. Упорхнув от жены к чужому столику, уже ухарски ухаживал и подливал девчонкам вино.

– Давайте танцевать! А то вы всё бегаете или так сидите, – заигрывала она.

– Мы не обучены, – подыгрывал он.

– Ой ли? Так я ж видела, как вы топтали ноги женщинам!

– Как топтал?

– Увлеченно.

Танцевал он плохо, топчась и подпрыгивая, не слыша музыки, но безошибочно делал главное – неотрывно смотрел в глаза, лыбился, что-то лепетал и прижимал руку к ее лопатке, словно качал ребенка. Было в этом столько верного мужского поведения, той значительной простоты и надежности, что 27-летняя ветреница Нина Картузова вконец растеряла ориентиры. И завела ненужный роман с женатым человеком.

– Я научу трем движениям – и вы станете великим танцором. Хотите?

– Очень. Хотя я и без движений гляжусь неплохо, а?

– Партнерши млеют, ага. Но еще три шажочка сделают вас окончательно танцором, – поддакнула Нина, поежившись от ощущения, что говорит не она, а какая-то услужливая самка, напрашиваясь на случку.

Вознеся руку Лешика на свое плечо, Нина повела: шаг вперед – в сторону – назад, вперед – в сторону – назад, раз – два – три, раз – два – три… Как кучер, водила она будущего мужа по залу, а со дна души поднималось что-то тягуче тоскливое.

Женихались они недолго. Вопрос стоял о месте встреч, не гулять же, как детям, по улицам. Сняли дом и вселились. Лешик покончил с прежним супружеством легко, точно его не существовало. Нина подозревала, что дебелая тыква и не заметила разрыва. Может, там не было никакой семьи, а так – совместное подобие с какими-то целями? В любом случае, Лешик настоял сразу расписаться. И свадьбу сыграли, где сидело шестеро гостей, включая свидетеля Беловошкина.

Пережив первую ночь супружества, она погрузилась в тупое отчаяние. Фатальность совершенной ошибки была очевидной. Лешик не умел в постели ничего. Но не знал этого. И делал свое дело с привычной убежденностью, что замедленные киносъемки или кроличьи судороги и есть любовные игры распалившегося мачо. О, если бы она нашла возможность переспать с Лешиком до того, как расписаться!.. Всегда легко согласная на секс в первый день знакомства, тут, до самого конца ухаживаний, мысли не возникло проверить – а кто же ляжет в ее постель на ближайшие несколько лет?

– Ой – ё – ё!.. – смеясь и плача, стонала под мужем Нина, боясь по-настоящему ужаснуться, что эти цирковые номера отныне ждут ее каждую ночь. – А пусть! Свыкнется – слюбится, – и решительно уместилась на маленькой твердой руке, обняла маленькое тело, ощутив короткие икроножные мускулы. Приехали.