Екатерина Береславцева - Начинай со своего дома

– Я кое-что слышала, когда проходила мимо кабинета шефа, – нехотя произнесла Марина, наш новый менеджер, – но, боюсь, эти обрывки фраз картину не дополнят.

– Что ты слышала? – набросились на Марину мы.

– Да ну, девчат, я же говорю, ничего такого. Шеф по телефону орал на какого-то Владимира Филипповича, типа он его достал. Я, говорит, вам что, мальчик, что ли? Мне, говорит, ваши подозрения поперек горла уже стоят. Так и сказал, и с размаху трубку об стол ка-а-а-ак грохнет! А потом Тамарка, как ошпаренная, из кабинета выскочила. Вот и все. Я так и не поняла, при чем тут этот доставучий тип и наша верстальщица?

– Вот это да! – присвистнула Ксенька. – Вован Филиппович и до шефа добрался! Чтобы Зимин повысил голос – такого за десять лет работы я не слышала! Бедная Томка… Запрет теперь муженек ее в клетке двухэтажной каменной, и будет наша красавица томиться, аки узник…

– Так этот подозрительный тип – муж Сизовой, что ли? – дошло до Марины. – Он ее что, к Петру Петровичу приревновал? С ума сойти!

– Он ее даже к охраннику ревнует, которого сам же к женушке и приставил, – мрачно произнесла Наташа.

– Да-а-а, – уныло пробормотала Зина. – Добился своего Владимир Филиппович, теперь Томка шагу из дома не сможет сделать.

– Что он – зверь, что ли? – возмутилась Марина. – Слушайте, у всех вас такой вид, как будто не двадцать первый век на улице, а дремучий домострой!

– Ты просто Вовика не знаешь, Мариш! – хмыкнула Ксенька. – Иначе оптимизма твоего поубавилось бы. Странно еще, что так долго у нас Тамарка продержалась, видно вся Вселенная помогала ей в этом.

– Что целая Вселенная перед одним Вованом – тьфу! – плюнула на мой стол Зинаида.

– Да уж, – хмуро поддакнула Наташа.

– Не может быть, чтобы Тамаре нельзя было помочь, – рассудительно сказала Мария Семеновна, все это время молча курившая у открытого окна. – Вы чересчур эмоциональны, друзья мои. Я думаю, что самый лучший выход – поговорить обо всем с Петром Петровичем. И этим я сейчас и займусь.

Она ловко придушила окурок в пепельнице, обвела всех спокойными светлыми глазами и вознамерилась было встать, но тут в спектакль вмешалась новая героиня.

– Не надо, Мария Семеновна. – сказала я твердо. – Не ходите.

– Ты что, Шурка? – удивилась Ксения. – Не хочешь помочь Тамаре?

– Ей не нужна наша помощь, – уверенным тоном ответила я. У меня было четкое убеждение, что ничего делать уже не нужно, все решилось и без нас.

– Ну ты даешь, Саш! – прищурилась Зина. – Не ожидала от тебя, если честно…

– Зинуль, уймись, – махнула я рукой. – Томке не нужно помогать, потому что уже все хорошо.

– Все хорошо? – переспросила Мария Семеновна, как-то странно посмотрев на меня.

– Да, – кивнула я. – И к Петру Петровичу идти не надо, потому что он сейчас придет сюда сам.

– Тьфу, Шурка, опять твои фантазии! – недовольно поморщилась Ксенька.

– Придет и скажет, – не отступала я от своего, – что никого он не увольняет, Владимир Филиппович извинился перед ним.

– Сизов? Извинился? – расхохоталась Ксения. – Ты себя слышишь вообще? Что за ерунду ты тут городишь? Девчонки, не обращайте внимания, наша Александра всегда была…

Узнать дальше о сложностях моего характера никто не успел, потому что за пределами нашей комнаты послышался посторонний шум. Кто-то явно очень тяжелый поднимался по лестнице, громко скрипя рассохшимися ступеньками. Я улыбнулась. Наши дамы замерли. Через несколько секунд тревожное молчание прервалось стуком в дверь.

– Заходите, Петр Петрович! – оглянувшись на меня, выпалила Ксения.

Конечно, мы все сразу же узнали характерную поступь шефа. На пороге показалась его грузная фигура. Лицо Петра Петровича было, по обыкновению своему, невозмутимым, взгляд твердым и цепким, а в руке он держал неизменный кожаный портфель.

– Мария Семеновна, я везде вас ищу, – еле уловимое недовольство проскользнуло в его голосе. – Вы забыли, что у нас в пятнадцать ноль-ноль встреча с Вольским?

– Ох, – дернулась редакторша, – простите, Петр Петрович, совершенно вылетело из головы!

Она поспешно вскочила, уронив при этом сигаретную пачку, которая лежала у нее на коленях. Белые палочки от удара об пол тут же выскочили из коробки и раскатились в разные стороны. Петр Петрович усмехнулся и развернулся к двери. Зина с Наташей бросились помогать Марии Семеновне, а Ксенька победно посмотрела на меня. «Я же говорила!», – прочитала я в ее глазах. По моей шее пробежал легкий прохладный ветерок, заставивший меня вздрогнуть. Я перевела взгляд на Петра Петровича. Полуобернувшись назад, он тяжело смотрел на меня. Моя спина вмиг стала мокрой.