Монна Лиза - Папины деньги. Маленькие девочки тоже плачут

– Нет, не хочу, – рявкнула Кира и пошла из коридора в комнату. Нина хвостиком за ней.

Естественно, Беловой бы очень хотелось иметь хотя бы длинные, не говоря уже закрученные, волосы. Мама ей постоянно стригла что-то вроде «каре». Кира точно знала, что когда она вырастет, в первую очередь отрастит волосы длинные-предлинные, до колен, и не будет их стричь до старости. Ах, да, и перекрасит их с противного рыжего цвета, в какой-нить темный, чтоб и следа рыжести не было. Как же природа могла так жестоко поиздеваться над её внешностью? Этот вопрос она задавала себе постоянно у зеркала, разочаровано смотря на себя маленькими карими глазками-пуговками. Хотя и было порой преимущество в рыжести, когда приезжала к рыжей бабушке. Та, по-видимому, и любила Киру только за это, гены, а больше и не за что, девочка сама знала. Честно говоря, внучке уже и не хотелось ездить в деревню и видеть себя в старости, мало того, что рыжей, плюс еще с такой же плоской фигурой, как у бабушки.

В комнате Белова уселась на родительский диван и с интрижкой произнесла:

– Послушай, Нина, я хочу поделиться с тобой секретом, – глаза девочки выражали явную заинтересованность в чем-то.

– Секретом? – прошептала белокурая одноклассница и присела рядом.

– Да, и молчок… никому.

– Хорошо, согласна.

– Соня Лопатина влюбилась в Кузнецова.

– В Володьку?! – ахнула Нинка.

– Тише ты, – сказала Кира и сжала губы.

– Ладно, постараюсь. А ты как пронюхала? – спросила Нина. Она прищурила глазки, настроившись слушать интригующее продолжение.

– Это секрет. И вообще, «подобное» говорят шепотом. Так делает и бабушка, и мама. А еще мы скоро переедем в трехкомнатную квартиру.

– Когда?

– Это тоже секрет, – на миг Кира замолкла, ведь о квартире никому нельзя было говорить. – А ты мне расскажешь какой-нибудь секрет?

Нина задумалась. Беловой надоело молчание, и она слегка толкнула одноклассницу в ногу.

– Даже не знаю, – и еще раз глянула на Киру. – А ты точно никому не расскажешь?

– Ну, честное слово, – сразу же ответила Белова, закинув ноги на журнальный столик, что у дивана. Так всегда делала ее мама.

– Короче, один раз я играла в кабинете папы, а он попросил пойти куда-нибудь в другое место, ну и я перешла на кухню. Потом вспомнила, что забыла в кабинете куклу. Пошла за ней. Папы там уже не было. И знаешь, что я там увидела?

– Что?

– Кучу денег!!!

– Много-много?

– Целую гору из пачек, – продолжала рассказ Нинка, широко открыв глаза. – Я аж испугалась. Быстро схватила куклу – и давай деру оттуда! Столько денег я никогда не видела.

– Там, наверное, был миллион, – закатила глаза Белова, представив в голове чемодан денег.

– Может, и больше. А потом я долго не заходила в кабинет. Не хотелось, чтоб вдруг папа нагрянул, а там я, – Нинка стыдливо опустила глаза, так и не рассказав продолжение.

– Ну и что? Сказала бы, что куклу оставила, – Кира погладила по плечу Нину. – Надо было взять несколько бумажек.

– Ты что, совсем? – Соловьева покрутила указательным пальцем у виска. – Воровать у папы деньги?

– Не надо воровать! Просто взять, – Кира развела руками.

– А как это?

– Ну, вот видишь, что большая куча, и берешь несколько бумажек.

– Нельзя мне брать без спроса! Я лучше попрошу, – улыбнулась Нина. А улыбка была ей к лицу.

Кира подумала: «Почему же у нее все зубы ровные и в придачу белые? Почему ямочки украшают щеки? Почему у меня все не так? – а затем подкрался странный вопрос:

– Ну, разве из-за пары бумажек родители Нины обеднеют?»

– У меня есть еще один секрет, – промолвила Кира. Она демонстративно встала и начала шагать туда-сюда по комнате, как это делала учительница истории на уроках. На минутку она почувствовала себя педагогом, который толкует тему урока, а Нинку представила двоечницей, которая сидит, кивает гривой, но, ни черта не понимает.

– Какая еще тайна? – спросила Нинка.

– Её еще пока надо раскрыть, – рыжая девочка остановилась и показала указательным пальцем вверх. Точно также делала Ирина Петровна, учительница истории.

– Поможешь?

– Естественно, – послушно согласилась белокурая одноклассница. – А что надо?

– Пойдем пить чай с тортом, там и расскажу. Так сладенького хочется!

Белова забыла уточнить, что сладенького ей всегда хотелось. На фигуру девочки это никак не влияло. Она была всегда худой и голодной.

Девчонки пошли на кухню. Готовить чай Кирюша умела с пяти лет. И в этот раз взялась за любимое дело, нажав кнопку на чайнике. Соловьева аккуратно нарезала маленький вафельный тортик. Кира достала чашки «для гостей», поставила на стол. Пока закипала вода, налила заварку. Кухня у Беловых маленькая, но места девочкам вполне хватало. А вот вся семья Киры не помещалась. Поэтому все завтраки и обеды проходили в несколько смен. Как-то получалось, что первым завтракал папа и убегал на работу. Затем дочери, втроем они усаживались за крохотным столиком, на котором всегда были навалены хлеб в пакете, булки и приправы. Да и сахарница с чайником для заварки могли запрятаться куда угодно с глаз долой в царившем беспорядке. А когда завтракала мама, никто не видел. Наверное, во время готовки еды, обедала на работе, а ужинала у телевизора. По незаметно установившейся традиции все семейство частенько, особенно по выходным, кушало у телевизора. На их взгляд, в этом были свои преимущества: места хватало всем, не надо было стола. Да и под интересную передачу как-то аппетит повышался даже у тех, кто им не страдал.