Кэти Линц - Большие девочки не плачут

Худые неудачницы непременно побеждают толстых неудачниц — в этом Лина Райли никогда не сомневалась. Уж кому, как не ей, знать наверняка! Ведь она представляла собой нестандартную модель шестнадцатого размера — и это в мире тощих, словно соломинки для коктейля, нулевых худышек.

И вот теперь, после того как своенравная птица удачи выпорхнула из рук, пришлось вернуться в Рок-Крик — пусть и родной, но тоже начисто лишенный везения город в штате Пенсильвания. Дома Лина не была с тех самых пор, как в восемнадцать лет уехала в блестящий шумный Чикаго. Надо заметить, что ностальгия благополучно обошла ее стороной.

За десять лет кое-что в городке все-таки изменилось. Снова открылся театр «Тиволи», появились маникюрный салон и магазин, торгующий комиксами. А еще объявил о начале практики новый ветеринар, которому срочно требовался администратор. Лина сняла с окна клиники листок с надписью: «Требуется сотрудник» — и решительным шагом направилась ко входу.

Эта работа была ей просто необходима. Альтернатива существовала лишь в виде ночной смены в мини-маркете, расположенном на автозаправочной станции. К сожалению, Рок-Крик не мог похвастаться изобилием деловых и финансовых возможностей.

При ближайшем рассмотрении ветеринарная клиника оказалась сущим адом. Не успела Лина войти, как откуда-то сверху на голову спикировал солидных размеров пестрый попугай. В углу выла гончая, а из корзинки доносились душераздирающие кошачьи вопли. На металлическом шкафу угрожающе шипела еще одна кошка. Таких огромных Лине не доводилось видеть ни разу в жизни. Снизу на гигантского зверя истошно лаяли два жилистых нервных терьера.

Ситуация взывала к немедленным решительным действиям. Какие проблемы? Сью Эллен, старшая сестра Лины, считалась настоящей королевой немедленных решительных действий, а потому долгих размышлений не потребовалось. Засунув в рот два пальца, Лина пронзительно свистнула. На улицах Чикаго этот свист заставлял таксистов резко останавливаться, не жалея тормозов.

В комнате мгновенно воцарилась тишина. Понимая, что пауза продлится всего лишь секунду-другую, Лина поспешила воспользоваться короткой передышкой. Отец когда-то в молодости служил в морской пехоте и на всю жизнь сохранил командный сержантский голос. Сейчас впечатления детства пришлись как раз кстати. Копируя строевые команды, Лина отчеканила уверенно, громко и отчетливо:

— Терьеры и владельцы выходят на улицу. Гончая и владелец — туда, — последовал повелительный жест в сторону смотрового кабинета. — Попугай, ко мне! — Лина вытянула руку, и — о чудо из чудес, — взмахнув крыльями, птица послушно опустилась на ладонь. — Кошки, оставайтесь на местах!

Рядом вырос изрисованный татуировками пацан: не первой и даже не второй молодости, но зато в кожаной жилетке и потертых джинсах. Судя по виду, настоящий байкер.

— Спасибо! Наконец-то удалось поймать этого старого хрена!

— Ваш попугай? — поинтересовалась Лина.

— Нет, одной давней приятельницы. Миссис Тримбл попросила отвезти упрямца к доктору на профилактический осмотр. Если бы паршивец улетел, мне бы не поздоровилось.

— Так почему же он не в клетке?

Пожилой байкер неловко переступил с одной обутой в тяжелый сапог ноги на другую и смущенно, с виноватым видом ткнул пальцем в сторону пустой клетки:

— Видите ли… дело в том, что нестерпимо больно смотреть, как живое существо томится за решеткой.

Лина спокойно открыла проволочную дверцу и бережно посадила попугая на место.

— Если зрелище кажется слишком тяжелым, накрывайте клетку тряпкой.

— А вы ловко управляетесь с животными.

— В свое время довелось приобрести некоторый опыт. — Лине почему-то вспомнились фотосессия с демонстрацией дамского белья и один полудикий фотограф — дело было несколько месяцев назад.

Опекун попугая протянул пухлую ладонь:

— Джерри.

— Лина Райли.

Хотя с равным успехом можно было бы представиться Толстушка Райли. Во всяком случае, такое имя фигурировало в школе — настолько регулярно, что стало привычным. Худенькой она не была никогда.

Особенности комплекции не сгладил даже один немаловажный факт биографии: Лина выросла в самом бедном из передвижных домов трейлерного парка «Ридженси». Разумеется, эта стоянка считалась гораздо приличнее парка «Брокен-Крик», но от этого суть дела нисколько не менялась.