Таня Винк - Рядом с тобой

Рядом протекала широкая река Березина, а вокруг протянулись болота, навевавшие ужас, – попробуй попрыгать по кочкам, когда они шевелятся под ногами как живые. В лесах водились медведи, волки и дикие кабаны, в конце зимы нападавшие на зазевавшихся людей. Медведи-шатуны ломали заборы, лезли в сараи и хаты. Волки были осторожнее, в сараи не лезли – выжидали жертву за околицей, но получали свою пулю и тоже превращались в коврики. После долгой холодной зимы приходила весна. Долго набухали почки, а потом – бах! – все вокруг зеленело в два-три дня и снова шли дожди. В середине июня дожди прекращались и можно было искупаться в реке, вертя головой, дабы избежать опасной встречи с бревном-одиночкой, отставшим от сплавщиков. В начале августа вода внезапно становилась холодной. «Илья написал в воду», – говорили старики. Уборка картофеля, сенокос – и снова осенние холода. Все замирало, и жизнь тогда радовали рождения и свадьбы, тревожили похороны и утопленники, попавшие в сети или прибитые волной к берегу. Жизнь продолжала ход – она одна знала, кому улыбаться или плакать и кому сколько отведено.

Все шло отлично. Солнце вставало каждое утро, орали петухи, мычали коровы, лязгали засовы – начинался новый день. Взрослые уходили на работу почти с петухами, а Юра и Салман подтягивались к девяти. В двенадцать Яха, Вера и Галя несли на стройку обед. Мальчики работали до шести, а потом Юра и Галя знакомили Салмана с селом – бегали на базар, к реке, в клуб, показывали любимые места, а было их много – от сеновала и чердака до лесных опушек и болот. Купались, ходили вброд, ловили рыбу и ужей, грызли семечки, наблюдали за птицами и пауками, нянчились с новорожденными котятами и кроликами – Салман удивлялся, почему у маленьких кроликов красные глазки, а у коров на шеях не висят колокольчики.

– А зачем? – спрашивала Галя.

– Затем, что колокольчик – это весело. И не бывает двух одинаковых колокольчиков, так что свою корову можно издалека услышать.

Они смеясь бегали в лес, ловили ежиков, норовящих закатиться как можно дальше от пытливых детских глаз и жадных рук. Одного принесли домой, но Вера рассердилась, забрала колючий комочек, и в ее руках он вдруг развернулся. Она налила молоко в блюдце, подождала, пока ежик напьется, и приказала отнести туда, где его нашли. Под ту самую елку!

Решили показать Салману кладбище, но он отказался.

– Ты боишься? – спросил Юрка, вскинув брови.

– Нет, не боюсь.

– Тогда пошли.

– Ходить на кладбище можно только в пятницу, и к этому надо готовиться.

– А как надо готовиться? – Дети открыли рты.

– Надо помыться, чистую одежду надеть, камешек взять.

– А камешек зачем?

– Чтоб на могилу положить, для красоты.

– Тоже мне красота! – воскликнул Юрка. – На могилы кладут цветы, пирожки, конфеты и вареные яйца. И еще ставят стакан с водкой или самогоном, кусочек хлеба кладут сверху, – пояснил он.

– Слушайте, завтра пятница, – воскликнула Галка, – давайте утром помоемся в речке, наденем все чистое и пойдем.

Так и сделали. Галя прихватила с собой шесть пирожков – дедушке, бабушке и папиной сестре и три самим поесть. Юрка достал из погреба прошлогодние яблоки, а Салман нашел на берегу реки три гладких камешка. По мере приближения к кладбищу ноги все больше увязали в песке. Салман шел впереди, и Галка любовалась его твердой походкой.

– Дальше куда? – спросил Салман, остановившись у калитки.

– Прямо по тропинке, – ответила Галка, прижимая к животу сетку с пирожками и яблоками, – слева белая ограда, в ней три могилки, фамилия Гармаш.

Они вошли в калитку, и густые кроны высоких елей закрыли солнце. Песка стало меньше, а под ногами хрустели сухие ветки и осыпавшиеся иголочки.

– А на нашем кладбище оградок нет, – сказал Салман, – крестов тоже нет, и могилы не такие. У нас они высокие. И венков нет.

– Это некрасиво, – подытожила Галя, представив себе, как уныло на том далеком кладбище.

– Нашел! – крикнул Салман и свернул с дорожки влево.

Галя положила на холмики пирожки и яблоки, дала по пирожку мальчикам. Салман положил камешки. Постояли молча, как положено, и принялись за пирожки.

– А родители тети Веры живы? – спросил Салман.

– Нет, – ответил Юра, – они похоронены в деревне Кочеток, это под Харьковом. Вернее, только бабушка, а дедушка в войну пропал. Слышишь, Салман, кочет по-украински петух. – Юрка засмеялся. – Петушиная деревня. Мы с Галкой там никогда не были. А где твои дедушки и бабушки?