Владимир Апарин - Малахитовая внучка

– Извините, но серьёзно, надо было лампу заменить и прокалить вот и включал на время.

– Ну ладно, а у тебя тут порядок, молодец, – похвалила мой труд начальница.

Закрыв дверь пректорной на ключ, я потихоньку прошёлся вдоль окон и подёргал их, но они все были закрыты ещё со времён постройки. О чём свидетельствовали экспозиции мадам Тюссо из мух, пауков и паутины в каждом междурамном пространстве. Пожарные двери тоже никогда не открывались. Крючки были закрашены вместе с дверями и присохли намертво!

Дела! – подумал я и подался на мехток принимать дела у сменщика, старшего электрика отделения.

Николай, незнаю его отчества, пожилой и круглый из-за «пивного благоприобретения», встретил меня на крыльце.

– Ну как погулял? – радостно потёр он руки.

Видимо радуется за коллегу, подумал я, но ларчик открывался просто.

– Теперь я, ты отдохнул, теперь я, уеду в город на два дня, – назидательно и официально бросил он на стол журналы приемные и по технике безопасности.

– А мне можно? Если что у меня на силовые допуска нет. Я ведь только практикант, – засомневался я.

– Тех минимум сдавал? – назидательно спросил собирающийся Николай.

– Сдавал.

– Удостоверение есть?

– Есть, но у меня только на бытовые сети.

– Ты здесь уже два месяца, аварии были?

– Нет.

– То-то, у меня как в аптеке, уже сто лет аварий нет.

– По закону подлости будут, – вставил я, понимая, что его не убедить.

– А ты плюнь три раза через левое плечо.

Николай сел на свой, женский, без рамки велосипед и виляя повёз своё «благоприобретение» за ограду мехтока.

– Отпустил? – подал голос сторож, дед, Фёдор Алексеевич.

– На два дня.

– Ну и дурак, теперь раньше недели не жди, пока все пиво в городе не выпьет.

Я конечно расстроился, но куда против местных попрёшь.

– Ладно, будь что будет, в крайнем случае приедет электрик с центральной усадьбы, позвоню главному инженеру, завтра утром. – успокоил себя я.

– Фёдор Алексеевич, – через пол часа вернувшись с обхода, я протягивал сигарету сторожу, – вы всех в деревне знаете?

– Да, конечно, – довольный моим предложением задумался дед. – А какая тебе нужда?

– Вы не знаете к кому приезжает городская внучка. Такая высокая, чёрненькая, коса во, – показал я, по пояс.

– Вон что! – усмехнулся сторож, долго сидел, почти всю сигарету скурил, – да наверное ни к кому. У нас таких нет.

– Как нет? Вчера в кино приходила.

– Так и спросил бы у неё.

– Постеснялся.

– Чёрненькая?

– Ну да. Коса черненькая, сама то нормальная, обычная.

– Тьфу ты, а я думал африканка, – заржал дед, Фёдор Алексеевич, подмигнув.

Я улыбнулся, но вздохнув придумал у кого спросить.

Тут как раз появился ГАЗ 53, за рулём которого улыбалась знакомая физиономия. Пока Фёдор Алексеевич ходил за весовщицей я поздоровался с водителем.

– Держи краба, – железная пятерня Виктора ухватила мою ладонь.

– Как вчера добрался? – поинтересовался я у друга.

– А что мне будет, я дома и каждый куст знаю.

– Слушай Вить, а кто такая в «адидасе» была? Мой друг сморщил лоб, напрягая извилины, но ответил, – да не было ни кого в «адидасе»!

– Ну высокая, – я потряс раскрытыми ладонями, – при достоинстве и в джинсах, коса чёрная по пояс.

– Э, пить надо меньше, – обиделся на моё недоверие Виктор и хлопнул дверью.

Через минуту после взвешивания, ГАЗик исчез за ближним гуртом и оттуда послышался женский визг.

Где друг Витя, там всегда был визг и весёлая компания. Пока девчонки, дурачась, гоняли водителя по току, я вывалил зерно в кучу и подогнал машину к весовой.

Довольный и красный Виктор, проходя мимо кинул.

– Обедать где будешь, а то айда ко мне.

– Не могу, труба зовёт, – махнул я на весовщицу, сигнализирующую о необходимости включить сушилку, но подал Виктору деньги на колбасу, батон и пачку чая. Магазин был на другой стороне деревни.

Все время пока, я возился с сушилкой, потом перегонял древний роторный погрузчик к «весёлой» куче, как то совсем забыл про еду. Вспомнил, когда двор начал наполняться человеческим шумом, это работницы возвращались с обеденного отдыха.

Дед, Фёдор Алексеевич, давно сидел на лавочке и дымил «примой».

– Итти этих городских, сколько тебя ждать можно?

– А в чём дело Фёдор Алексеевич? – я один называл деда полным именем и видно было, это ему нравилось.

– Чайник уже третий раз грею.

– Ну, ел бы сам.

– Не сподручно одному.

– Почему? – удивился я входя в комнату. На столе была нарезана колбаса, варёные яйца, шматок копчёного сала, знаменитые огурцы, батон, домашний хлеб, лук и другая трава, а на плитке дымилась кастрюлька борща.