Наталья Долбенко - Индийский принц, или Любовь по заказу. Исповедь функции

– Нет, это… тасвир (картинка) … – не знала, как все объяснить и решила согласиться: – да, тату.

– Тебе идет тату. Ты такая модная, – его глаза восхищенно округлились.

– Ну да, – улыбнулась, не показывая виду, что никогда модной особо и не была. Одевала что есть. Так уж просто устроена по поговорке «наглецу все к лицу». А тут снова оценили.

– Я очень рад, что ты к нам приехала. Ты очень красивая. Жаль, что ты любишь Пунита.

Встал с кровати, поправил рубашку.

– А может однажды и меня полюбишь? – как-то по-детски поломался.

Я только усмехнулась. Не зло. Пунит есть и хватит.

Хозяйка принесла мне плоскую круглую стальную тарелку-поднос с роти и чечевицей. Я взглянула с ужасом. Я уже давно следовала заветам здорового питания и не начинала трапезу без салатов из свежих натертых овощей. Но чтобы не обидеть хозяев, поела.

Минут через тридцать кроме отца собрались два брата и мать. Все стеснительно переминались. Не знали, с чего теперь начинать домашнее общение. Я как гостья решила предложить банальный, но всеми признанный способ расслабиться перед угощением и сблизиться:

– Покажите свои семейные фото.

Они засуетились и притащили мне два пухлых квадратных альбома.

Это папа. Это мама. Это их свадьба. А эти трое? Так, родственники. Брат папы по бабушкиной линии. Это как это? Ну у нас система родства для тебя сложная. Ну ладно, дальше. А вот это угадай кто? Ашвани?! Точно (смех). Смешной. Почему? Ну еще маленький. Когда в школу ходил. Ну а этого узнаешь? Конечно, это Пунит. Ма, она нас всех узнала! Удивительно!

– А это смотри, я с дипломом университет закончил, – тыкнул пальцем Пунит на свое изображение в мантии и квадратной шляпке. Правда сам диплом не показали. – Я специалист по компьютерам. А Ашу менеджер. У него колледж. У сестры институт. Только у меня университетское образование. Вот так!

Мать семейства стояла в дверях и кокетливо подпирала ладонью подбородок.

– Бария! Бахут бария! [Хорошо, очень хорошо!]

– Хотите посмотреть мои фото? – смущенно предложила им обмен. Вроде как породниться собрались, надо и моих родственников посмотреть. Я привезла с собой несколько наиболее удачных характерных снимков мамы, бабушки, папани, брата и меня в детстве. Разложила им смотреть.

Меня всегда интересовали у всех детские фото. Пунит оказался забавным кучерявым карапузом. И хотя сама с детства по непонятной причине не любила кудрявых, ему простилось. К тому же к своим взрослым годам его завитки распрямились. Я наоборот только к старшему возрасту получила в награду локоны, вьющиеся от сырости.

Женщина тоже подсела на краешек кровати. Просматривали мои фотки, передавали их из рук в руки.

– А вот это мне очень нравится! – протянул мне Пунит мой детский образ эдакой сияющей фотомодели с огромным бантом на макушке и вышитой гигантской бабочкой на груди. – Я возьму ее себе на память, можно?

На горизонте сознания пронеслась тучка: почему возьмет на память? Разве не будем с ним вместе? Но до горизонта далеко, а тучка высоко.

– Ладно, бери, – благо дома у меня было четыре таких копии.

Ашвани дольше других разглядывал снимок, где Саша, мой брат, с атлетическим торсом и отрощенными по плечи волосами завис, подтягиваясь, на комнатном турнике.

– А твой брат сильный? – спросил Ашвани как-то задумчиво и провел пальцем по мускулам Саши.

– Ну да, сильный.

– Он качается?

– Иногда.

Помотал головой и вернул мне фото:

– И он побить может?

А к чему такой вопрос? Зачем Саше без причины кого-то бить, тем более новых родственников. Я пожала плечами:

– Может, – и засмеялась тихим коротким смехом.

Мать семейства встала и вновь закачала головой:

– Бария, бахут бария! Хорошая семья. Мама чем занимается? Работает?

– Нет, дома.

– А папа? Бизнесмен?

Ну не знаю, каких книжек они начитались или каких фильмов насмотрелись, но в Индии кто подходит поговорить и познакомится, обязательно думают, что твой папа крупный бизнесмен, а сама ты из эдакого Букингемского дворца.

– Нет.

– Нет? – все разом насторожились, переглянулись. – А кто?

Я бы все равно не смогла объяснить, что он осмотрщик вагонов на железной дороге. Простой рабочий, пропахший солярой и мазутой.

– Он на железнодорожной станции работает.

Они немного пошевелили губами, напрягли серые клеточки, подыскивая для себя удобные варианты и порешили, что на станциях есть и кабинетные начальники. На том и успокоились.

– Ты есть еще хочешь, голодная? – кивнула мне хозяйка, похлопывая для большего моего понимания на живот.