Барбара Брэдфорд: Волевой поступок

– Теперь предоставь мне вести разговоры, – твердо предупредила внучку Одра, когда они поднимались на лифте. – Раз в кои-то веки попридержи язык. А когда я закончу, можешь извиниться перед матерью за свое недавнее поведение. Ты должна сделать это, Кайл что бы ни случилось. Поняла?

– Да.

Но, к разочарованию Одры, в огромной квартире царила мертвая тишина, казалось, она вымерла. У Алекса была деловая встреча за ленчем, но Одра ожидала, что застанет дочь дома. Послышались шаги в выложенной мрамором галерее, примыкающей к холлу. Обернувшись, они увидели, что в холле стоит Кристина, удивительно молодая в синих джинсах, белой шелковой рубашке и со множеством тяжелых золотых украшений. Тревога, беспокойство и гнев, не сходившие с ее лица всю прошлую неделю, полностью исчезли. Она, казалось, переродилась. Или, вернее, стала собой прежней.

– Привет обеим. – Кристина улыбнулась и поспешила навстречу матери и дочери. – Надеюсь, ленч удался?

– Да, спасибо. – Одра сощурила глаза, недоумевая, что вызвало такую перемену в Кристине.

– Очень рада, мама.

– Мне бы хотелось поговорить с тобой. – Голос Одры прозвучал резковато.

– Тогда прошу в мой кабинет. – Кристина повернулась и пошла по длинной галерее к своей комнате.

Кайл вопросительно посмотрела на бабушку. В ответ на ее невысказанный вопрос Одра пожала плечами. Обеих озадачила перемена в Кристине, и они двинулись вслед за ней, сгорая от любопытства.

Кристина остановилась посреди кабинета, поджидая их.

– Так о чем ты хотела со мной поговорить, мама? – спросила она.

Подойдя к дивану, Кайл примостилась на валике, а Одра села на стул.

– Кристи, думаю, я нашла выход из создавшегося положения, – сказала она.

– Одну минутку, – воскликнула Кристина, подняв руку. – Прежде чем мы поговорим об этом, я хочу рассказать тебе о своих планах в отношении твоего дня рождения, мама, который будет на следующей неделе. Твоего семьдесят первого дня рождения…

– Но, Кристи, – прервала ее Одра сердито, – меня не интересует мой день рождения. Сегодня у меня есть дела поважнее. Вопрос о Кайл намного серьезнее, чем…

– И все-таки я настаиваю на том, чтобы обсудить это в первую очередь, – прервала Кристина Одру твердым голосом. – И, кроме того, я хочу вручить тебе два подарка.

Разгневанная Одра сжала губы. Но решила не прерывать Кристину.

Досаде Кайл не было предела, но она сдержалась. Что бы ни говорила бабушка, с ее матерью невозможно иметь дело.

Кристина подошла к камину и остановилась, облокотившись на каминную полку. Медленно, тщательно взвешивая слова, она изрекла:

– Мой первый подарок тебе, мама, это то, чего, я знаю, ты в глубине души хочешь больше всего. А именно – чтобы твоя внучка жила в Англии и училась в Королевском колледже.

Одра и Кайл в изумлении посмотрели на Кристину, затем друг на друга.

– Я много думала эти последние несколько дней и поняла, как была не права по отношению к Кайл. – Кристина взглянула на дочь и тепло улыбнулась. – Кайл должна иметь шанс следовать за своей путеводной звездой. Как ты сказала мне много лет назад и повторила на днях: ребенок дается нам только на время. И поэтому я хочу, чтобы она делала со своей жизнью все, что хочет… это ее жизнь, в конце концов.

Одра безмолвно смотрела на дочь.

– Мам! Мам! Ты в самом деле так считаешь? – закричала Кайл. Соскочив с дивана и подбежав к Кристине, она схватила ее за руку.

– Да, дорогая. Я не должна толкать тебя в бизнес против твоей воли.

– Ох, мам, я была груба, жестока и невыносима. И очень сожалею об этом. Ты сможешь когда-нибудь простить меня?

– Мне нечего прощать тебе, Кайл. Я просто хочу, чтобы мы снова были друзьями и чтобы у тебя было то, что сделает тебя счастливой.

– Мам! – Кайл обвила руками Кристину и поцеловала ее. Отступив друг от друга на шаг, мать и дочь рассмеялись и обнялись снова.

Наблюдая за ними, Одра думала: «Слава Богу, слава Богу. Счастливый конец – делу венец».

– А теперь о втором подарке к твоему дню рождения, мама, – продолжила Кристина. – Сейчас ты его получишь. – Она заспешила к двери.

– Как ты думаешь, почему мама изменила решение, ба? – спросила Кайл, как только они остались одни. Она раскраснелась и с трудом сдерживала возбуждение.

– Понятия не имею. Единственное, что могу сказать, так это то, что твоя мать всегда твердо стояла на земле и что у нее достаточно здравого смысла. Возможно, она наконец поняла, как когда-то я, что нельзя прожить за другого человека его жизнь.