Дженис Хадсон - Память сердца

Ее размышления прервали приближающиеся торопливые шаги, которые до этого, видимо, заглушали шум ветра и громовые раскаты.

— Эй! Я здесь! — закричала она. — Я уже решила, что… Грейс? Ой, простите, пожалуйста. Я думала…

— Я знаю, что ты думала! — прервала ее Грейс чужим, изменившимся голосом.

Что-то в ней очень не понравилось Дженни, и она осеклась на полуслове. Где обычный вежливо-деловой тон, изящные манеры? Сейчас в голосе Уорен сквозила смертельная ярость.

— Грейс?

Ветер трепал ее распущенные волосы и раздувал платье. Грейс откинула голову назад и засмеялась. Засмеялась? Нет! Это был не смех. Звук напоминал клекот, вырывающийся из готового в любую секунду взорваться парового котла.

Дженни могла поклясться, что слышала такой смех неоднократно: так смеялась Моди. И дело было даже не в страшном смехе, и не в том, что на Грейс было платье из голубого шелка, нет. Глаза. Их невозможно было не узнать. Светящиеся в темноте ледяной ненавистью глаза.

Гром прогремел над головой коротким взрывом, и Грейс опять засмеялась.

— Неужели ты действительно думала, что я тебе его отдам? Он мой! Слышишь, гнусная тварь? Мой! Тебе лишь случайно удалось спастись раньше!

— Раньше? — Кажется, Дженни начинала понимать.

— Если бы ты, гадина, не впихнула Бретта в свой долбаный «монте-карло» полторы недели назад, тебя бы уже сейчас жрали черви!

— Так это… Ты… Нет! А Кэй? Прошлой ночью… Не может быть! Это же Кэй, и ты знаешь это!

— Кэй! — Грейс захохотала дьявольским смехом. — Влюбленная овца с жирной задницей и вареными макаронами вместо нервов — вот и вся Кэй. Максимум, на что хватило мозгов этой истерички — кинуть тебе дурацкое предупреждение в почтовый ящик! Я это видела лично, не сомневайся!

А насчет прошлой ночи я согласна: такой счастливой случайности даже я не просчитала. Но ты можешь не волноваться за ее судьбу, после первого же допроса, я думаю, нашу бедняжку отправят в ближайший дурдом.

Так ты, — Грейс с интересом покосилась на застывшую в ужасе Дженни, — действительно подумала, что покрышки твоей вонючей машины изрубила Олсен? Что это она испортила тебе тормоза и подослала этого кретина на улице? А ковер? А перила? Что — все это Кэй? Боже, кого предпочел мой бедный Бретт! Ты недалеко ушла по проницательности от Олсен, милочка. Ха! Она, видите ли, любила Бретта! — Грейс снова вспомнила о Кэй. — Сколько? Сколько, я тебя спрашиваю? — Голос Грейс зазвенел, и она ткнула пальцем в Дженни. — Год? Два? Это я любила его, только я, больше сотни лет, слышишь меня, мерзавка? И он принадлежит мне!

Только сейчас Дженни заметила, что в другой руке Уорен поблескивает вороненый ствол пистолета.

— Грейс!

— Пришло время исправлять ошибки, милая. В прошлый раз он был здесь с тобой. Теперь все будет так, как и должно было случиться раньше, тогда. Верно, тварь?

— Ты не понимаешь, что делаешь, — прошептала Дженни, пятясь назад, к шершавой стене.

— Да нет, моя стройная козочка, боюсь, что именно сейчас я слишком хорошо понимаю все, что делаю, — криво усмехнулась в ответ Уорен, поднимая оружие.

— Нет! — Бретт вынырнул из темноты.

— Стой там, где стоишь. Ближе подходить не советую, — голос Грейс звучал почти деловито.

— Немедленно отпусти ее, слышишь? А еще лучше — брось пистолет!

— Уже бросаю! Бретт, мне наплевать, как она смогла отобрать у меня твою любовь! Но она встала между нами и тогда, и теперь. Ты увидишь, как она умрет, Мак-Кормик, и после этого мне не с кем будет тебя делить. Ты будешь только мой! Мой, целиком и полностью!

Бретт сделал очень маленький, почти незаметный шаг вперед.

— Нет! — закричала Дженни. — Бретт, стой на месте, пожалуйста.

Он знал, Господи, он знал, что сейчас на уме у Дженни.

Стой на месте и останешься жив. Вспомни то, что уже было однажды!

— Черта с два! — зарычал он.

Вспышка молнии расколола ночную мглу, на долю мгновения стало светло как днем. Бретту показалось, что Дженни похожа на привидение. Их глаза встретились, временной барьер рухнул и бесследно растаял. Фантомная память безвозвратно ушедшего прошлого взорвалась внутри Бретта — каждое слово, каждое прикосновение, каждый поцелуй — все, что было когда-то между ним и Анной.

У него еще оставалось время, чтобы подумать: «Господи, как все, оказывается, просто! Я — это Сэз Тэйлор, Дженни — это Анна, Грейс…»

В воздухе распространился сильнейший запах озона. Молния ослепила их и исчезла, оставив их в еще более кромешной темноте.