Джейми Каейн - Инструкция на конец света

дороге мы слышим сирену пожарного грузовика, всё ближе и ближе, а

затем видим, как на нас едет красный пикап с логотипом какого-то

пожарного дежурства, и чьи-то сильные руки подхватывают нас и

закидывают в кабину.

Когда мы подпрыгиваем в грузовике, движущемся по главной дороге и

удаляясь от огня, последний человек, которого я ожидаю увидеть, – это

наш отец, который едет в противоположном направлении – к дому, в

своём грузовике. Николь тоже видит его.

– Это наш папа! – кричит она. – Надо остановить его!

Николь

Я смотрю через окно грузовика, как папу арестовывают за отказ

сотрудничать со спасателями. Его лицо, загоревшее там, где он

находился всё это время, ещё и краснеет от гнева, когда он спорит с

офицером, который его арестовывает. Он прибыл на место вскоре после

того, как обратил внимание на пожарный грузовик, на котором мы ехали,

и остановил его. Он даже не понимает, что мы сидим на задних сиденьях

грузовика, и мне на самом деле не хочется встречаться с ним прямо

сейчас.

Меня злит не только то, что папа будет унижен и закован в наручники у

нас на глазах, но и всё остальное, а особенно то, что он оставил нас

справляться с множеством проблем в одиночку. Одна из таких проблем –

огонь, который может уничтожить всё, что у нас есть, в любую минуту.

Я чувствую какое-то тепло и прикосновение к своей руке, и, смотря вниз,

я вижу, как Иззи обхватила мою руку своей. Я не знаю, как долго это

продолжалось, но я не отдёргиваю руку, потому что не могу вспомнить,

когда она в последний раз прикасалась ко мне добровольно.

Полицейский сопровождает моего отца в задний отсек автомобиля, затем

хлопает дверью, и через мгновение они уходят. Только теперь, в тот

момент, когда они проходят мимо нас, мы с папой встречаемся взглядами

через окно полицейской машины.

* * *

На следующий день после того, как мы спали на детской кроватке в

комнате продлёнки в начальной школе, в которой организовали центр

эвакуации, мы узнаём, что огонь не разрушил наш дом. Пожарные

смогли остановить его у реки и удержать там, но мы всё равно не можем

вернуться к себе, пока огонь не будет полностью под контролем. Когда

папу отпустили из тюрьмы, продержав его там ночь, он везёт нас на

машине в мотель в часе езды – самое близкое место, где, по его словам,

он может найти комнату, когда вокруг столько эвакуированных людей.

Мы обе не радуемся ему.

Он даже не притворяется, что нашёл маму.

Он загорелый и молчаливый, плечи опавшие, я никогда раньше не

видела его таким.

– Ты смотрела на огонь? – спрашивает он меня.

Я сижу у подножия кровати, которую я должна делить с Иззи, и смотрю

новости по телевизору. Иззи, проведя столько времени без мобильной

связи, радуется, что поймала, наконец, сигнал.

– Да, услышали по радио об эвакуации.

Мне кажется смешным то, что единственное стихийное бедствие, за

которым мы не можем ухаживать дома, запасать его или защищать себя

от него – это огонь. И это единственное, которое, по моим наблюдениям,

может навредить нам в ближайшее время. Интересно, думал об этом ли

папа.

– Я увидел пожар в новостях и вернулся, чтобы убедиться, что вы обе в

безопасности.

– Куда ты уехал? – спрашиваю я, не столько надеясь его ответ, сколько

задавая вопрос.

– Я поехал на юг. Я не нашёл твою маму.

– Она написала нам в письме, что подаёт документы на развод.

Он бросил на меня взгляд.

– Какие документы?

Я пожимаю плечами

– Это правда? То, что у тебя была интрижка с одним из ваших младших

офицеров?

– Нет, и не суй свой нос не в своё дело.

Он хлопает ладонью по столешнице комода и направляется к двери.

Я иду за ним, потому что знаю, что он лжёт. Я не знаю откуда, но

уверена, что это так.

Я больше не верю ему.

– Я знаю, что мама никогда не хотела иметь детей. Поэтому ты обманул

её? Для мести, потому что она не хотела, как на конвейере, воспитывать

для тебя детей?

Иззи только теперь открывает дверь комнаты и застывает на месте от

света.

Он поворачивается ко мне, все шесть футов в два дюйма роста, и его

ладонь ударяет меня по щеке, прежде чем я успеваю увидеть, как она

приближается. Мою голову с силой откидывает набок. Качнувшись в

сторону, я снова прихожу в себя и гляжу на него не моргая. Я помню, как

похожая сцена разыгрывалась между мамой и папой, только тогда мама