Барбара Брэдфорд - Ангел

– Знаю. И все же я волновалась за тебя,– сказала она, улыбнувшись.– Мы столько лет проработали вместе, казалось бы, я не должна беспокоиться. Твои перевоплощения – секрет успеха, я всегда это говорила. Но пойдем, нас ждут Чарли, Джеймс, Аида и все остальные.

Когда Рози и Гэвин появились на лестнице, общее оживление усилилось, и участники съемочной группы приветственно зааплодировали. Они отлично знали, что Гэвин Амброз, исполнитель главной роли, вот уже несколько дней страдает от нестерпимой боли, и они отдавали должное не только его актерским талантам, но и стоическому терпению. Он был настоящим профессионалом, готовым закончить съемки во что бы то ни стало, и это было достойно восхищения.

– Гэвин, ты был великолепен, просто великолепен! – сказал Чарли Блейк, режиссер фильма, пожимая ему руку.– Должен сказать, я не ожидал, что ты уложишься в три дубля.

– Жаль, что не в один,– сдержанно ответил Гэвин.– Но спасибо тебе, Чарли, что ты дал закончить поединок, как он пошел. Последний раз получилось неплохо, да?

– Еще бы! Я не вырежу ни секунды из отснятого материала.

–Ты настоящий боец, Гэвин,– сказала режиссер-постановщик Аида Янг, по-матерински бережно обнимая его.– Невозможно сыграть лучше.

– Спасибо, Аида. От тебя не часто услышишь такое.– Гэвин поискал взглядом Джеймса Лэйна, своего партнера в сцене поединка, и улыбнулся ему.– Мои поздравления, Джимбо!

– Взаимно, приятель! – ответил Джеймс.

– С тобой легко работать,– продолжал Гэвин.– Схватки всегда трудно ставить. Но ты отлично чувствуешь ритм, просто превосходно!

– Скажем так, мы с тобой, как два Эрола Флинна,– ответил Джеймс, подмигнув Гэвину.– Жаль, что Кевин Костнер уже снял свою версию «Робин Гуда», а то мы бы с тобой показали класс.

Гэвин рассмеялся, но, заметив тревогу на лице Аиды, воскликнул:

– Эй, не надо волноваться, со мной все в порядке, честное слово! Я даже собираюсь сегодня отметить окончание съемок.

– Ну, дай бог,– ответила Аида.– Вечеринка – это замечательно, если ты только в состоянии ее выдержать.

Гэвин обвел глазами съемочную группу.

– Спасибо за все,– сказал он искренне.– Вы все отлично поработали, и мы должны это как следует отпраздновать сегодня вечером.

– Ну конечно, Гэвин,– ответил главный осветитель, и все окружили Гэвина, говоря, какой он отличный парень, и пожимая ему руку.

Немного погодя Рози и Гэвин вышли из огромной студии, где были выстроены декорации Большого зала Мидлхемского замка, в коридор за съемочной площадкой.

Они осторожно пробирались среди путаницы кабелей, нагромождения оборудования, лабиринта подмостков, на которых были установлены огромные «солнечные» прожекторы, имитировавшие восход солнца за стенами замка. Они оба, хотя и по разным причинам, с облегчением думали о том, что сняты последние кадры и фильм в коробке. Молча, погруженные каждый в свои мысли, они направились в гримерную Гэвина.

– Ты действительно едешь в Нью-Йорк в конце недели? – спросил Гэвин, появляясь в дверях ванной, примыкающей к его костюмерной. Затягивая пояс белого махрового халата, он пристально взглянул на нее.

Рози, оторвавшись от записной книжки, выдержала его взгляд.

– Да,– сказала она и убрала книжку в сумочку.– У меня там встреча с несколькими постановщиками с Бродвея. По поводу нового мюзикла. Кроме того, мне нужно встретиться с Джоан Саттон. Она собирается возобновить «Мою прекрасную леди».

– Это рискованно для тебя, а? – рассмеялся Гэвин.– Еще никто не забыл спектакли и костюмы Сесила Витока.

– Пожалуй,– согласилась Рози.– Эта работа – своего рода вызов. И я не против выложиться на ней как следует. Посмотрим, что получится.– И как бы между прочим добавила: – Из Нью-Йорка я лечу в Лос-Анджелес встретиться с Гарри Маршаллом. Он хочет, чтобы я делала костюмы для его нового фильма.

– Вместо бродвейских шоу – или вместе с ними?

– Вместе.

– Рози, ты с ума сошла! Это уже слишком! Ты просто убиваешься на работе. Только за один год ты сделала костюмы для двух спектаклей и моего фильма, что, прямо скажем, дело не из простых: тебе сильно пришлось покрутиться. В следующем году ты собираешься устроить то же самое? Три или четыре большие работы? Умерь свой пыл, ради бога!

– Мне нужны деньги.

– Я дам тебе, сколько ты захочешь. Разве я не говорил, что все мое принадлежит тебе?

– Да, конечно. И спасибо тебе, Гэвин, ты знаешь, как я это ценю. Но это не одно и тоже. Я хочу сказать, что твои деньги– это не то же, что деньги, заработанные мною самой. Кроме того, это не совсем для меня. Мне нужны деньги для моей семьи.