Сьюзен Кросленд - Захватывающая страсть

– Очень жаль, но оклад у нас именно такой.

– Ну что ж, мне бы очень хотелось писать для «Бастиона», но, если я не смогу работать на другие издания, мне не удастся прожить на сто двадцать долларов.

– Дайте мне время подумать. Возможно, я смогу все как-нибудь устроить.

До следующего звонка Джеймса Аллена прошли сутки. И это были не самые веселые сутки в жизни Дейзи Брюстер.

– Могу предложить вам сто сорок долларов, – сказал Аллен. – Но это предел.

– Что ж, я согласна, – ответила Дейзи. Слава Богу, он ничего не спросил о мифических газетных вырезках, которые якобы должны были прислать из Филадельфии.

– Вам нужно зайти в начале следующей недели обсудить детали.

– Хорошо.

Положив трубку, Дейзи изобразила на персидском ковре танец американских индейцев на тропе войны.

Затем она пошла к себе в комнату и там, сев у окна, в котором виднелись кроны платанов, растущих на Кадоган-сквер, написала письмо родителям. Она надеялась, что очень скоро сможет обходиться без их ежемесячного чека.

Запечатав письмо, Дейзи обзвонила несколько агентов по продаже и найму недвижимости. Ее интересовали однокомнатные квартиры с кухней и ванной.

Хозяева дома ужинали в тот вечер в городе, так что Дейзи поела одна на кухне, затем прошла в спальню и стала готовиться ко сну. Она взбила подушки и зажгла лампу на тумбочке рядом с кроватью. И почему это англичане пользуются такими тусклыми лампочками? Дейзи достала из ящика тумбочки линованный блокнот и ручку.

«Дорогой Карл!

Они напечатают в это воскресенье мою статью. И теперь у меня есть работа – в отделе статей «Бастиона». Приступаю через две недели. Уже составила список квартир, которые начну завтра осматривать.

Я все думаю о твоем последнем письме. Мне нравится смотреть на него, трогать, даже нюхать. Не говоря о том, что я перечитывала его раз сто. Меня очень удивила одна фраза в середине письма. Ты что, действительно считаешь, что я решила «разделить нас океаном и целый год барахтаться в нем самой» под влиянием родителей?

Что ж, я не психоаналитик и не могу с тобой спорить. Но думаю, причина именно в том, о чем я тебе говорила. Ты все время говоришь, что гордишься мною. И все-таки твое присутствие очень на меня давит. Я начинаю казаться себе такой маленькой и ничтожной. А вот если мне удастся пожить какое-то время, полагаясь только на собственные силы, я смогу после этого быть с тобой и не думать постоянно о том, что растворяюсь в твоей личности и перестаю что-то из себя представлять.

Не то чтобы я чувствовала особенную уверенность в собственных силах. Я скучаю по тебе даже больше, чем думала, когда на прощание поливала слезами твою подушку. А ведь прошел всего месяц.

На Кадоган-сквер все очень ко мне добры. Но все же мне и в голову не придет говорить с ними о своих чувствах. В прошлую пятницу они устроили вечеринку специально для меня. И все-таки бедняжка Дейзи чувствует себя здесь такой одинокой! «Я так одинок, что могу умереть». Никогда раньше не понимала, что они хотели сказать в этой песне. Потом я два раза ужинала с молодыми людьми, с которыми познакомилась на этой вечеринке. Но оба они показались мне по сравнению с тобой такими неинтересными, какими-то мелкими, неполноценными. Я ничего не хочу сказать об их душевных качествах, с которыми не имела времени и желания познакомиться. Но дело в том, что они трещали весь вечер без умолку и так высокомерно отзывались о наших общих знакомых. А я, убей, не могу понять, какие у них, собственно, основания для такого высокого мнения о самих себе. Думаю, именно таких молодых людей англичане называют «кто-то там из Сити».

Пришлось здорово постараться, чтобы найти эту мою работу у «Вулворта» (признаюсь, эта идея действительно была ребячеством). И все же с тех пор, как я писала тебе в последний раз, я дважды успела сходить в Британский музей. Больше всего мне нравятся там «Ассирийские кони». Это скульптура высотой футов двадцать. Кони выглядят очень изящно и… сексуально. Я уже не раз замечала, что, когда мне нравится какое-нибудь художественное произведение, я чувствую одновременно чисто физическое возбуждение. Ты никогда не задумывался о том, что абсолютно все наши чувства связаны между собой? Вот, например, когда я смотрела на этих коней, что-то во мне вдруг как будто щелкнуло, и я тут же подумала о тебе, захотела тебя.

И даже сейчас, когда я пишу тебе об этом, все повторяется снова. Одна маленькая просьба – человек, с которым мне было всегда так хорошо, который научил меня испытывать наивысшее наслаждение, находится по другую сторону океана. Конечно, можно высунуться из окна и крикнуть любому проходящему мимо парню: «Эй! Мне очень одиноко». Но не думаю, что это поможет. Ведь я хочу, чтобы именно ты держал меня в своих объятиях.