Арина Холина - Когда Бог был женщиной

Алиса устроилась на полосатой козетке, приняла у Лизы бокал с ромом и зачарованно смотрела, как новая знакомая поджигает дрова в камине.

Вся Алисина жизнь, квартирка на проспекте Мира, которой она так восторгалась, ее смешные надежды и скромные мечты — все это было далеко-далеко, за тридевять земель. Вот она жизнь! Гедонизм! Эгоизм! Успех…

— Ну как? — поинтересовалась Лиза.

— А ты уверена, что ты здесь не домработница, а хозяева не уехали в Аспен? Ой! — на нервной почве Алиса слишком щедро отхлебнула рому.

— А знаешь, в чем самый кайф? — Лиза развалилась на диване.

Гостья пожала плечами.

— В том, что ты всегда будешь так жить! — воскликнула шикарная Лиза. — Ты ведьма, ты все можешь! Можешь подойти к миллиардеру и сказать: дай миллиард поносить! И он даст! Правда, это не приветствуется, — оговорилась она. — Но ты всегда можешь придумать какое-нибудь дело, и оно будет иметь успех — даже если ты решишь продавать черствые бублики. Просто все вдруг сочтут, что черствые бублики — это очень круто.

— А как же… кодекс? — смутилась Алиса.

— Ну… — широко улыбнулась Лиза. — Поэтому черствые бублики никто не продает. У меня, например, в Китае производство — делают обувь в огромных количествах, марка «Фетиш», в Москве сеть ювелирных и две гостиницы.

Алиса, опешив от такого размаха, лишь кивала.

— И все, что мне нужно — просто убедить людей, что они должны выбрать именно мой товар. А это, дорогая, проще простого. Я делаю качественные, красивые вещи, они всем нравятся, мне всегда сопутствует успех, у меня нет черных полос…

Она еще что-то говорила, но Алиса глубоко нырнула в собственные мысли. Жизнь без черных полос? Жизнь в полной уверенности, что завтра — и через год, и через пятьдесят лет все будет хорошо? Это про нее?!! Она что, тоже так может?

Почувствовав себя членом клуба избранных, она вольготно разлеглась на кушетке и пригубила ром. Даже Дима, ее рефлексирующий миллионер, и мечтать не мог о такой роскоши! Лиза ведь все тратила на себя!

— Мне не нужно одалживать деньги в банке, я просто встречаюсь с каким-нибудь миллиардером и беру в долг — без процентов, — вещала Лиза. — Конечно, я отдаю долги, но тут дело не честности, а в возможностях. Безусловно, тебе еще надо поучиться, не каждая может влиять на людей, и, разумеется, многие просто не способны прыгнуть выше чудо-масок для лица — кстати, это тоже неплохой бизнес, если взяться за дело с умом, но тут все дело в принципе. Если ты считаешь, что настоящая ведьма должна с головой погрузиться в чистую магию — это один вариант, но лично я и многие другие нашли себя в современном мире.

— А кто, например? — полюбопытствовала Алиса.

Лиза вскочила, схватила с журнального столика последний «Харперз Базар» и открыла раздел светской хроники.

— Она. — Лиза ткнула пальцем в фотографию не очень симпатичной, но холеной и модной дамы, за спиной которой робко улыбались юные красавцы.

Дама прославилась тем, что около полугода крутила скандальный роман с актером лет на двенадцать моложе ее, а потом с очередным скандалом бросила его. Говорили, что это был пиар-ход, что актер получил взятку, а дама обрела известность, но достоверно никто не знал — ни подробностей, ни того, чем, собственно, она занимается. Но она была богата. Сказочно богата.

— Она?.. — удивилась Алиса.

— Ну да! — кивнула Лиза. — Эта действует с размахом, но она и была одной из первых, кто с астрологии перекинулся на экспорт черных металлов. И вот еще эта… — Лиза показала на шикарную блондинку, которой по слухам было лет сорок, а выглядела она на двадцать пять. И никаких следов операций.

— А… Устя… — разочаровалась Алиса.

Лиза как-то странно на нее посмотрела.

— Что? — не поняла Алиса.

Лиза отложила журнал и села рядом с ней на козетку.

— Послушай меня, — серьезно произнесла она. — Пока что у тебя здесь… — она приложила палец к голове Алисы, — полный сумбур. Ты еще привыкла сравнивать — себя и свою подругу Наташу…

— Откуда ты… — встрепенулась Алиса, но Лиза лишь отмахнулась:

— Ты привыкла завидовать, ревновать, ненавидеть… Это прекрасно. Замечательно. Но какой смысл завидовать слабому? Это не поединок, это бойня, моя милая. Наташа — лишь ступень эволюции, женщина трудной судьбы, жалкая, беззащитная, рабыня. Она не наслаждается жизнью, она лишь расплачивается — тяжело и скучно — за те крохи, которые подбирает за мужем. Муж у нее, кстати, гомосексуалист.

— Да ты что?! — Алиса подалась вперед и приложила руку к груди.