Айрис Джоансен - Один твой взгляд

Завернув вслед за Самантой за угол, он за­стыл в изумлении. Открывшийся перед ним грот действительно напоминал просторную комнату или скорее зал с высокими потолками. Флетч словно очутился на другой планете. Наверное, так могла бы выглядеть лунная пещера, подумал Флетч. Безукоризненная, но в то же время хо­лодная и безжизненная красота.

– Здесь посередине небольшой пруд, кото­рый наполняется из подземного источника. А вы­текающий из него ручеек впадает в озеро за пре­делами пещеры. – Саманта зажгла толстую свечу в висящем на стене грубом железном канделябре. – Вода очень холодная, но вполне подходит для купания.

То здесь, то там попадались редкие следы присутствия людей – радиоприемник, армей­ские рюкзаки, несколько холщовых мешков, два потрепанных сундука, жестяной кофейник и стопка тарелок, стоявших на бежевом солдатском одеяле. Посреди пещеры был выложен камнями круг для костра, рядом с ним – аккуратно сло­женные стопкой дрова. Топаз жила здесь два года. Интересно, как она чувствовала себя среди этого безжизненного великолепия?

– Здесь все чистое. – Саманта достала из сундука несколько одеял и расстелила их на ка­менном полу возле костровища. – Вот. Так будет лучше, чем на голой земле. Вы голодны?

– Да поел бы чего-нибудь.

– У нас есть хлеб и сыр. – Топаз подошла к одному из холщовых мешков и вытащила оттуда четверть буханки хлеба и завернутый в фольгу кусок сыра. – Можете начать с этого. – Девуш­ка выпрямилась. – А я пойду схожу в другой грот, где хранятся припасы, принесу что-нибудь оттуда.

– В этом нет необходимости.

– Да мне ведь нетрудно, – улыбнувшись Флетчеру, Саманта взяла с пола фонарь. – Ешьте. Я скоро вернусь.

Она быстро вышла из зала, и Флетч услышал, как затихает вдали эхо ее шагов.

Он вдруг почувствовал себя чудовищно оди­ноко среди холодных камней. Тишина и одино­чество. Но, странное дело, среди холода и тиши­ны Флетч лишь острее чувствовал, что сам он – живой человек и по жилам его течет горячая кровь. Господи, как разыгралось его воображе­ние. Ведь перед ним – обыкновенная пещера, а он готов считать себя пленником внеземной ци­вилизации. А Саманта Бартон – самая обычная женщина. Через несколько дней жизнь его вой­дет в привычное русло, и в ней не будет больше ни Топаз, ни этой холодной пещеры.

Он пересек грот и опустился на одеяла, раз­ложенные Самантой. Флетч не обедал сегодня, и желудок не преминул напомнить ему об этом. Положив на хлеб кусок сыра, он с удовольстви­ем принялся за еду.

Надо смотреть правде в глаза – возможно, она умрет, прежде чем ей представится возмож­ность покинуть остров.

Саманта жадно глотала свежий ночной воздух, стараясь побороть панический страх, под­нимающийся в ее душе. Она не может, не имеет права поддаваться этому страху. Ей бывало страш­но и раньше, но совсем не так, как сейчас. Рань­ше Топаз делила свой страх с Риккардо и осталь­ными, а когда становилось совсем не по себе, она вспоминала что-нибудь смешное или каса­лась ладонью плеча кого-нибудь из своих дру­зей. И страх отступал. Но теперь она одна, а опасность подстерегает повсюду. У нее мало шансов выжить.

Если только она не улетит завтра вечером на вертолете Флетчера Бронсона.

Почему бы и нет. Черт побери, она хочет жить – кто может осудить ее за это? Она столько еще не успела повидать, почувствовать, испы­тать. Сколько она помнит себя, она все время пряталась, убегала, притворялась. Неужели она не заслужила нормальной жизни?

Но Пако тоже заслужил жизнь, и она не могла бросить его. Их дружба окрепла в самые тяжелые времена. С тех пор, как шесть лет назад Риккардо и Пако освободили ее из Аббатства, они делили на троих скудные партизанские пайки и редкие минуты счастья. Вот и сейчас, снедаемая страхом и охваченная жаждой жизни, Саманта знала, что ни за что не изменит принятого реше­ния. Она должна остаться на острове.

Впрочем, пора возвращаться. Нечего стоять здесь и грезить наяву. В жизни каждого человека есть дороги, которые он должен пройти, и сей­час такая дорога лежала перед ней. Надо только побороть собственную трусость. Саманта по­смотрела на часы. Она дала Флетчу Бронсону целый час. Пожалуй, этого достаточно.

Девушка подняла фонарь, который положила рядом с входом в пещеру, и быстро вернулась в каменный зал, где оставила Флетчера. Она вдруг с удовольствием подумала о том, что не одна. По крайней мере сегодня ей будет с кем перебро­ситься словом. Пусть этот человек почти незна­ком ей, рядом с ним все же не так страшно, как в одиночестве.