Айрис Джоансен: Рыжеволосая танцовщица

Для Сабрины эти слова были словно пощечина.

– Более респектабельную? – вскрикнула она, не в силах сдержаться. – Я не думаю, чтобы кто-нибудь из ваших гостей нашел в моем танце что-нибудь, оскорбляющее его вкус.

– Не могу поручиться за женщин, – ухмыльнулся он, – но мужчинам вы явно понравились.

Ваш танец завел всех до последней степени. Это уж точно.

– Вот и хорошо, – резко сказала она. – Я не собираюсь спорить с вами. Жаль, конечно, что вы не оценили по достоинству подарок Хани, мистер Бен-Рашид. Она будет огорчена. Ну а для меня неважно, что вы об этом думаете! – Она резко повернулась и направилась к креслу, чтобы надеть туфли. – Спокойной ночи, мистер Бен-Рашид. Я уверена, вам не терпится вернуться к своим по-настоящему респектабельным гостям.

– Черт побери, я не хотел вас чем-то задеть! – Он бросился за ней. – Я говорил лишь о вашей работе. И я уверен, очень скоро вам станет далеко не безразлично, что я об этом думаю. Черт побери, почему все рыжие всегда такие вспыль… – Он вдруг запнулся, заметив портрет. – А это еще откуда взялось?

– Этот портрет доставила я, – все так же резко произнесла Сабрина. – Это подарок вам от принца Руби. Надеюсь, он понравится вам больше, чем подарок его жены.

– Портрет неплохой, – безразлично пробормотал он и снова перевел взгляд на Сабрину. – Но подарок от Хани, конечно, лучше. Во всяком случае, внешний вид замечательный, и мне не терпится посмотреть, что внутри.

– Подарок вы уже получили. Но, видимо, так и не поняли, в чем он состоял. – Она прошла к телефону, оформленному под старину, стоявшему на большом мраморном столе. – Подарок – именно мой танец, а не я сама.

Она потянулась к телефонной трубке, но он остановил ее руку.

– Нет, – произнес он, стараясь говорить как можно мягче, но в голосе его все равно проскальзывали жесткие нотки. – Я обещал, что Клэнси отвезет вас домой. Я не позволю необыкновенной женщине, которая как будто явилась из эротического сна, запросто уехать в каком-то такси. Я бы с удовольствием отвез вас сам, если бы не эта вечеринка, которая для меня скорее обязанность, чем развлечение.

– Что значит – не позволите?

– Не позволю, – спокойно повторил он. – Черт побери, да вы, кажется, напуганы! Не спорьте со мной, для вас так будет лучше. И нервы будут в порядке. Я все равно не отпущу вас, пока не получу ответа на несколько вопросов. Я хочу знать, для чего Хани послала вас ко мне.

– Это вы уже знаете, – удивленно сказала Сабрина.

– И да и нет, – отрешенно произнес Алекс, не спуская с нее глаз. – Думаю, что она наконец сказала свое слово в нашем споре.

– В каком споре? Ничего не понимаю!

– Разумеется, не понимаете, Сабрина, – произнес он неожиданно мягко. – Не беспокойтесь, я надеюсь, что скоро вы все поймете. – Он отпустил ее руку. – Долго еще будете испытывать мое терпение, моя пери?

– Я полагаю, у меня нет выбора? Неожиданно ее рука почувствовала себя сиротливо без тепла его руки. «Почему, – подумала Сабрина, – если его прикосновение было мне даже неприятно?»

– Вы всегда так деспотичны, Алекс Бен-Рашид?

– Говорят, что так. – С усмешкой на лице он стоял, слегка облокотившись о край стола. – Не бойтесь, я вас не съем. Расскажите мне о себе, и я буду более чем счастлив.

– Сомневаюсь, – сказала Сабрина. – В моей истории нет ничего интересного.

Он упорно молчал, глядя на нее все с той же загадочной улыбкой. Поняв, что рассказа не миновать, она начала:

– Мне двадцать три года. Я родилась и выросла на маленьком ранчо в долине Рио-Гранде, недалеко от Корпус-Кристи. Я была единственным ребенком в семье. Когда мне было шестнадцать лет, родители погибли в аварии. Два года я училась в университете в Хьюстоне на искусствоведа, а потом вынуждена была бросить учебу и пойти работать. В чем моя работа – вы видели. Теперь я обеспечиваю себя сама. Я независимый человек. – Она гордо посмотрела на него. – И я заслуживаю не меньшего уважения, чем вы, мистер Бен-Рашид. – Зовите меня Алекс, – улыбнулся он. – Я уверен, что вы даже более уважаемы. Я лично гораздо дольше шел к тому, чтобы достичь своего нынешнего положения. Сегодня, если вы знаете, мне стукнуло тридцать пять.

– Хани говорила мне, – нетерпеливо кивнула Сабрина. – Теперь, когда я рассказала вам о себе, могу я наконец идти?

– Уверен, что самое интересное вы опустили, – сухо произнес Бен-Рашид. – Ну ничего, я люблю и узнавать все сам. Это делает дружбу еще прекраснее.

– Что за абсурд! – удивленно помотала головой Сабрина. – Не знаю, как вам еще объяснить, что мне нет ни малейшего дела до того, что вы находите прекрасным, а что нет!