Айрис Джоансен - Смертельная игра

А этот «охотник за скелетами» определенно выбил Босуорта из колеи. Шериф сказал Куинну только половину правды: ему было не просто любопытно, а очень любопытно узнать о нем побольше. Джо Куинн был личностью поистине легендарной. Когда-то он работал в ФБР, но ушел из бюро после того, как Фрейзера отправили на электрический стул, и стал обычным детективом в управлении полиции Атланты. Нет, не совсем обычным… Наверное, он был очень хорошим детективом – чистым, как стеклышко, и крепким, как вбитый в дерево гвоздь. В наше время, рассуждал шериф, когда у городских копов служба состоит в основном из стрессов и соблазнов, чистые руки и нормальная психика – большая редкость. Именно по этой причине он сам в свое время остался шерифствовать в округе Робен, не желая впасть в цинизм или пережить разочарование, подобное тому, следы которого заметил на лице Куинна. Этому парню едва исполнилось сорок, но выглядел он так, словно побывал в аду и вернулся обратно.

Потом Босуорт перевел взгляд на лежащие на земле кости. Зрелище было не из приятных, а ведь Куинн имел дело с такими вещами постоянно! Он даже сам разыскивал их и первым приезжал на места, где из земли выкапывали истлевшие кости и полуразложившиеся трупы. Что ж, каждому свое. Да и, по правде говоря, Босуорт был только рад, что скелетом будет заниматься кто-то другой, а не он и не его люди, которым…

Додумать до конца он не успел. Рация в кармане тоненько запела, и шериф прижал ее к уху.

– Босуорт слушает, – сказал он, нажимая кнопку.

– Куинн! Подождите!..

Джо обернулся через плечо. Босуорт махал ему с вершины холма.

– В чем дело?

– Вернитесь, Куинн. Мой помощник только что передал: на соседнем холме нашли еще трупы… – Он сделал паузу и добавил:

– То есть скелеты…

Джо невольно напрягся.

– Сколько?

Круглое лицо Босуорта казалось бледным в свете зарождающегося зимнего утра.

– Восемь. Помощник говорит, что один скелет меньше остальных. Похоже, это ребенок…

Полиция нашла тела, которые он закопал в Талладеге.

Дон выключил телевизор и откинулся на спинку стула, обдумывая ситуацию. Насколько ему было известно, до сих пор полиция не обнаружила ни одного человека из тех, что прошли через его руки. Дон всегда был очень осторожен, внимателен и предусмотрителен и не ленился проехать лишнюю милю, чтобы спрятать концы понадежнее. В данном случае ему пришлось проехать не одну лишнюю милю, а несколько десятков. Всех этих людей он убил в Атланте. Убил и перевез в Талладегу, которая в те времена была его любимым кладбищем.

И вот теперь их нашли, но нашли не в результате долгих и тщательных поисков, а по чистой случайности, благодаря непредсказуемому капризу природы.

Значит, он не допустил никакой ошибки.

Впрочем, Дон тут же подумал, что какой-нибудь религиозный фанатик мог бы объяснить происшедшее вмешательством господа бога, специально призвавшего мертвецов из могил в помощь человеческому правосудию, беспомощно буксовавшему среди полного отсутствия улик и следов, но и эта мысль не вызвала у него ничего, кроме улыбки. Да пошли они, все эти святоши! В бога Дон не верил, а в людское правосудие – тем более. Он сумел обмануть всех, и даже скелеты, найденные в Талладеге, ему ничем не грозили. Когда он убивал этих людей, он уже научился действовать спокойно и методично, не оставляя полиции никаких следов, никаких зацепок. Но если он даже совершил промах, то время и погода уже давно исправили его ошибку.

Лишь в начале своего пути Дон позволял себе быть беспечным, да и то лишь до определенной степени. Все дело было в наслаждении, которое он испытывал, убивая. Оно было слишком сильным, слишком всеобъемлющим и глубоким, чтобы Дон был в состоянии думать о безопасности. Будущие жертвы он подбирал без всякой системы, и два или три раза задуманное едва не сорвалось, но теперь все эти глупости остались в прошлом. Правда, и восторг, который охватывал Дона каждый раз, когда ему удавалось заманить намеченную жертву в ловушку, стал не таким всепоглощающим чувством, как прежде, и это его беспокоило. Если уйдет радость, уйдет наслаждение, для чего тогда жить?

Но он быстро прогнал от себя эту мысль. Подобное случалось с ним и раньше, и, чтобы избавиться от этого состояния, ему достаточно было только вспомнить, что наибольшее удовольствие приносит только смерть. Все остальное – выслеживание, подготовка и даже встречавшиеся на пути к цели трудности – все это служило лишь приправой к главному блюду. И если ему захочется, чтобы удовольствие стало острее, тогда он выберет жертвой кого-то, до кого трудно добраться, кто обладает известностью и связями и кого очень скоро хватятся и, несомненно, будут дольше искать.