Клэр Бенедикт - Из плена прошлого

Мои слова его явно удивили, но он попытался скрыть свою реакцию и продолжил:

– Да, знаю, недалеко от маяка. – Он говорил, слегка склонив голову набок. – Местный автобус ходит туда каждые двадцать минут, но с таким грузом, я думаю, вам лучше взять такси.

– Я и собиралась.

– Сейчас я об этом позабочусь.

– Да нет, не нужно, стоянка совсем рядом.

– Знаю, там заправляет мой брат. – Юноша ухмыльнулся и скрылся в глубине магазина. Я слышала, как он открыл заднюю дверь и крикнул что-то на незнакомом языке. Через мгновение продавец вернулся. – Имран подгонит машину к двери. Меня зовут Ахмед, Ахмед Хуссейн. Я положил вместе с продуктами нашу карточку. Если вам понадобится такси или что-то из магазина, – он широким жестом обвел полки за своей спиной, – пожалуйста, звоните.

Его старший брат, в речи которого больше чувствовалось азиатское влияние, был тоже весьма красив и вежлив. Он помог донести до такси мои покупки и сумку. Его модные кремовые брюки и рубашка с открытым воротом заставили меня вспомнить о своем помятом одеянии. Классически строгий костюм, казавшийся подходящим для путешествия и визита к нотариусу имел определенно подуставший вид.

К Дюн-Хаусу мы ехали по узкой дороге вдоль побережья, параллельно утесам, так что все время из окна машины было видно море.

– Вы знаете, это побережье викингов… Там, за морем, Норвегия, Дания… – Имран украдкой расссматривал мое отражение в водительском зеркале. Я улыбнулась, и он продолжил: – Его еще называют наследственным побережьем. Здесь очень красиво, так что вы как раз подходите для этих мест.

– Вы говорите это всем девушкам? – Я засмеялась.

– Только хорошеньким!

Я понимала, что со мной флиртуют не всерьез. Он слегка повернулся ко мне и прищурился. Как и в случае с его братом, у меня создалось впечатление, что он пытается решить, кто я такая. Или он вообразил, что знает меня? А может, это просто любопытство, свойственное жителям маленьких городков?

Как бы то ни было, он пожал плечами и снова сосредоточился на дороге. Я молча смотрела на море. Снова вспомнился человек, стоящий у витрины туристского бюро и настолько погруженный в изучение карты, что он не замечал дождя… Тут Имран снова подал голос:

– Смотрите, вот и Дюн-Хаус.

Я наклонилась вперед. Дом одиноко стоял на мысу. Мистер Симпсон поведал мне некоторые подробности. Этот семейный дом был построен в середине прошлого века одним из Темплтонов, заработавшим миллионы на производстве боприпасов. Он купил участок земли с разрушенным монастырем, давно покинутым монахами, и построил это здание в смешанном елизаветинско-готическом стиле.

Дом оказался не таким большим, как я со страхом думала, но все же достаточно внушительным. Его украшали башни и амбразуры, и хотя любой мог догадаться, что здание вовсе не древнее, оно производило именно такое впечатление. Ясный, прохладный свет северного неба служил прекрасным фоном для серого камня, так что можно было обмануться и решить, что дом стоит здесь уже века, как те норманнские замки, немного дальше к северу.

Перед домом не было ни газона, на сада, ни аллеи. Низкие стены огораживали земляную площадку, через которую от ворот вела дорожка из гравия. Она огибала дом, но я попросила таксиста подъехать к главному входу.

Имран остановился рядом со мной на верхней ступеньке и с нескрываемым интересом наблюдал, как я вытаскиваю из сумки ключи с аккуратными бирками.

– У вас есть ключ? – Я показала ему ключ, потом всунула его взамочную скважину и попыталась повернуть. – Вы будете здесь жить? В доме миссис Темплтон? Вы ее знали?

Он не смог преодолеть своего любопытства и задавал вопросы один за другим. Я повернулась и улыбнулась ему.

– Миссис Темплтон была моей бабушкой. – Он удивленно уставился на меня. – Что-то не так?

– Нет, что вы. Простите меня, мне не следовало вас так расспрашивать, но я не знал, что у нее есть еще одна внучка.

– Вы знали миссис Темплтон?

– Конечно. Как и его брат, он тоже склонял голову набок. – Миссис Темплтон пользовалась моими такси, а иногда звонила в магазин и просила что-нибудь доставить. Она любила шутить с моим братом и говорила, что не возражает против наших безумных цен, поскольку знает, что товары у нас всегда лучшего качества.

Она ему явно нравилась. Я не могла увязать его теплую улыбку с моим представлением о бабушке. Та ведь не только ненавидела моего отца. С его слов я поняла, что она и других настроила против него. Женщина, о которой расссказывал Имран, не соответствовала придуманному мною образу. Тут улыбка сползла с его лица.