Артем Латышев - Система проверки военнослужащих Красной Армии, вернувшихся из плена и окружения. 1941–1945 гг.

Несмотря на огромный интерес к истории Второй Мировой и Великой Отечественной войны со стороны профессиональных историков, публицистов и общества в целом, большое количество научно и социально значимых вопросов этого периода остаются не изученными. Один из них — судьба военнослужащих Красной армии, попавших в плен, а после освобождения из него подвергавшихся проверке советскими органами государственной безопасности [1] Общее количество оказавшихся во вражеском плену советских солдат и офицеров вызывает споры среди историков, называются цифры от 4,2–4,3 до 6,3 миллионов человек. См: Земсков В.Н. «Статистический лабиринт». Общая численность советских военнопленных и масштабы их смертности // Российская история. 2011. № 3. .

Для осуществления процесса, обозначаемого в источниках как проверка, фильтрация или спецпроверка, в дополнение к действовавшим на фронте и в тылу особым отделам НКВД / отделениям СМЕРШа была создана сеть специализированных учреждений: спецлагеря (с 1945 г. — проверочно-фильтрационные лагеря, ПФЛ), сборно-пересыльные пункты (СПП), проверочно-фильтрационные пункты (ПФП), специальные запасные части. В процессе деятельности этих структур формировались методы проверки и особые практики организации труда и повседневной жизни проверяемых бывших военнопленных. В совокупности государственные учреждения, проводившие проверку, а также методы и результаты ее проведения в настоящем исследовании называются системой проверки.

Актуальность работыопределяется особым значением проблем истории Великой Отечественной войны для развития историографии советского периода и формирования исторического сознания современного российского общества. Проблематика настоящей диссертации, а также введение в оборот новых источников позволяют проанализировать такие недостаточно исследованные вопросы, как последствия поражений начального этапа войны, судьбы попавших в окружение и плен, деятельность органов государственной безопасности, репрессивная политика государства, идеология военного периода и механизмы пропагандистской работы, принудительный труд в советской военной экономике. В совокупности это способствует изучению советской военно-мобилизационной системы, направлений ее развития, специфики отношений между властью и обществом в годы войны.

Помимо научной актуальности, тема имеет большую общественную значимость. Несмотря на амнистию в 1956 г. [2] Реабилитация: как это было. Документы Президиума ЦК КПСС и др. материалы. М., 2003. Т. 2. Февраль 1956 — начало 1980-х гг. С. 129–132. и реабилитацию в 1995 г. [3] Указ президента РФ от 24 января 1995 г. № 63 о восстановлении законных прав российских граждан — бывших советских военнопленных и гражданских лиц, репатриированных в период великой отечественной войны и в послевоенный период [Электронный ресурс] // Справочно-правовая система Консультант-плюс. URL: http://base.consultant.ru/cons/cgi/ online.cgi?req=doc;base=LAW;n=5497 (дата обращения: 9.09.2016). , проблемы плена и судьба бывших военнопленных все еще вызывают споры. В ХХ веке российское общество прошло путь от награждения бежавших из плена в годы Первой мировой войны до переживаний бывшего пленного лейтенанта РККА, в конце столетия умиравшего с чувством вины перед собственной семьей: «Я позорю вас, я стыд для всех вас, почему я не застрелился?» [4] Ившина М.В. «Виноват, что не застрелился»: плен в судьбе офицера Красной Армии // Материальная и духовная культура народов Урала и Поволжья: История и современность: История севера Удмуртии в 16–20 вв. Глазов, 2008. С. 78. . Речь идет о дискриминации значительной по численности социальной группы: с января 1942 г. по 1 марта 1946 г. на проверку в ПФЛ и ИТЛ ГУЛАГа было направлено около 760.000 человек (из них около 650.000 военнослужащих), вне лагерей в годы войны проверку прошли по меньшей мере 585.108 «окруженцев» и бывших пленных и еще 1.313.348 военных в ходе послевоенной репатриации [5] Данные расчеты произведены в ходе настоящего исследования и обоснованы в главе 1, пункт 1.4. .

Несмотря на то, что советская пропаганда регулярно обращалась за примерами постыдности плена к «истории» [6] Красная Звезда. 1941. № 181. С. 2. , нет оснований считать, что такие представления существовали «испокон веков» [7] Зима В.Ф. Менталитет народов России в войне 1941–1945 годов. М., 2000. С. 177. . Часто упоминаемый в связи с этим князь Святослав с его «мертвые сраму не имут» [8] Здесь можно усмотреть влияние языческой этики скандинавов, которые «предпочитали быструю смерть мучительному умиранию и самоубийство позорному плену. См.: Сванидзе А.А. Викинги — люди саги. Жизнь и нравы. М., 2014. С. 154–156, 321; Самоубийство скандинава с целью избежать плена подробно описано в сочинении 10 в. См.: Ибн Мискавайх. Книга испытаний народов и осуществления заданий // Древняя Русь в свете зарубежных источников. М., 2009. Т. III: Восточные источники. С. 105.