И словно откликаясь на эти мысли, Эрик хитро улыбнулся и слизнул масло с кончиков своих пальцев.
— А что вы любите на самом деле, Индира? Что вы скрываете за вашей маской совершенной индийской богини?
Она улыбнулась ему колдовской, томной улыбкой.
— Тайны Востока открываются только истинно верующим. Артишоки, конечно, люблю. Он наклонился к ней.
— Тогда расскажите мне побольше. Когда вы одни в вашей благовонной палате, вы слушаете рэгтайм или рок?
— На самом деле я люблю Рахманинова.
— Ах, как романтично. Что может возбуждать больше, чем женщина, которая сочетает индийский мистицизм с западным романтизмом? — Он смотрел на ее лицо некоторое время, потом мягко сказал:
— А вы изучали это возвышенное наставление по любви «Камасутру»?
— Нет, но я читала Китса. — Она села очень прямо и скрестила ноги.
Его глаза затуманились, и он сказал:
— Может, Зубин Мехта ваш любимый дирижер?
— Сейджи Осава.
— Еще более таинственно. Однако неожиданное всегда можно ожидать, не так ли говорится в Гите?
— Возможно, — сказала она безмятежно. Карен и понятия не имела, о чем идет речь, но ей нравилось, как Эрик говорил.
— Превосходный ответ, — сказал он радостно. — Я собирался пригласить вас на концерт ситарной [6] Струнный инструмент с длинным грифом и металлическими струнами, распространенный в Северной Индии.
музыки завтра вечером в Интернациональный Институт, но теперь думаю, что лучше вам самой выбирать. Что бы доставило вам удовольствие?
— Я не могу пойти с вами завтра. Сожалею, но по четвергам мы встречаемся нашей группой. Эрик понимающе кивнул.
— С другими соотечественницами-индианками? Наверное, пьете чай, грызете сладости и разговариваете о родине?
Карен стало забавно от мысли рассказать ему о своих подругах — таких же трех моделях, как и она сама, которые помогали друг другу в тяжелые минуты и радовались вместе в хорошие времена. На самом деле, как не уставала повторять ее подруга Жанни, они поддерживали друг друга в надежде в один прекрасный день найти своего мужчину. Но Карен только сказала:
— Увы, мы не едим сладости. — Это было сущей правдой. Они ограничивали себя сырыми овощами и минеральной водой.
— Может быть, в пятницу? — спросил он с надеждой.
Требовалось время, чтобы подумать. Тут дело было не в желании встретиться с ним — для этого было уже слишком поздно. Или все же следует добиваться его любым доступным способом? Надо рассказать о нем подругам. Они всегда обсуждали свои отношения с мужчинами. Карен улыбнулась про себя. Эта проблема загонит их в тупик. Она подняла глаза и увидела, что Эрик улыбается ей. Сейчас его глаза имели цвет сережек на вербе, а взгляд был таким нежным, что сердце Карен снова затрепетало.
— Позвоните мне в пятницу, — сказала она, улыбнувшись, — пожалуйста.
Подруга Карен Жанни жила в старом, выложенном красным камнем доме вблизи Риверсайд-Драйв. Откликнувшись на звонок Карен в дверь вечером в четверг, она распахнула ее, улыбнулась вежливо и, указав рукой на лестницу, сказала:
— Должно быть, вы ищите квартиру мистера Чандра, он живет двумя этажами выше.
— Жанни, это я! — вскрикнула Карен, прыснув от смеха.
— Бог ты мой! Карен! Что с тобой! И почему твои волосы черны, как уголь? Схватив ее за руку, она втащила Карен в гостиную.
— Клэр! Взгляни только на Карен. Я даже не узнала ее!
Клэр вскрикнула и даже уронила морковку, которую жевала.
— Эйлин Лорд убьет тебя, это точно! Она уже знает, что ты сожгла себя, как головешка? А что ты сделала со своими волосами? И с бровями? — Клэр рухнула в кресло, потом добавила:
— Должно быть, скрываешься от Ардуоуса Артура. Но кто теперь наймет тебя с таким загаром.
— Нужно выпить, — заявила Жанни, доставая бутылку белого вина. — А теперь расскажи-ка нам обо всем, — потребовала она, протягивая Карен стакан.
— Но еще нет Хелен, — запротестовала Карен, — не хотелось бы все повторять дважды. Давайте подождем. — Жанни и Клэр застонали. — Ладно, можете считать, что я обманщица. А пока выкладывайте мне ваши новости.
— Ладно, — начала Жанни с недовольной гримаской, — моя самая большая новость — я нашла другого Вильяма.
— А как же твой предыдущий Вильям, — спросила Карен, — тот, что танцует в Балетном Театре?
Клэр рассмеялась:
— Этот тоже, конечно, танцовщик, но из Балета Нью-Йорк-Сити. Жанни называет их Вильям Первый и Вильям Второй.
Страсть Жанни к танцовщикам стала легендой среди ее друзей. Талантливая балерина, чья карьера была жестоко оборвана повреждением коленной чашечки, в свои двадцать пять лет она была самой молодой в их группе. Наделенная кожей белой и нежной, как итальянский алебастр, поразительно красивой спиной и плечами, она была нарасхват, когда требовалась модель для демонстрации вечерних туалетов и платьев для коктейлей.
Читать дальше