Елена Колина: Личное дело Кати К.

– Может быть, у тебя неприятности? – деловито спросила я.

– Да нет… а впрочем, скорее да…

– Какие? Какие неприятности? Скажи, скажи скорее, какие неприятности!..

Дима некоторое время подумал и сказал:

– Я точно не знаю.

КАК человек может не знать, какие у него неприятности?!

Дима еще немного подумал и сказал:

– А что, если министерство не утвердит проект?

Я удивилась, ведь как раз вчера стало известно, что проект УЖЕ утвержден.

– Нет, ну а если все-таки… – настаивал Дима.

Я налила ему кофе и спросила:

– А может быть, тебе приснился плохой сон? И поэтому ты такой грустный?

– Я не грустный, я нормальный, – ответил Дима.

Он нормальный?! А кто же тогда ненормальный, я?..

– Ну, или возьмем, к примеру, мою машину… Вчера какой-то стук был. Наверняка она скоро сломается, – с надеждой сказал Дима и оглянулся вокруг в поисках еще чего-нибудь печального. Я услужливо подсунула ему дневник Котика с двойкой за писание палочек, и тогда он удовлетворенно вздохнул:

– Ну, вот видишь, я же говорил…

Вот так. Еще неизвестно, кто здесь пациент, а кто невропатолог, или даже психоневролог… или даже, не побоюсь этого слова, психиатр.

Никогда не думала, что невысокие симпатичные черноволосые и чернобровые главврачи бывают такими трудными в простом человеческом общении. Но что поделаешь, все люди очень разные. Вот я, например, чрезвычайно легкий, приятный человек.

– Доброе утро, папочка и Котик, всем тоже привет! – из коридора крикнула Киса.

Все – это я. Это мне тоже привет.

– Ой, Киса, что это с тобой? – испугалась я.

Когда я смотрю на Кису, у меня не возникает ощущения, что это ребенок-девочка. Киса высокая-тоненькая-длинноногая, с маленьким надменным личиком. Непонятно, откуда у Димы взялась такая Киса-модель, сам Дима в смысле роста и длины ног не представляет собой ничего особенного.

Губы у Кисы накрашены черным, а щеки белым.

– Киса, ты очень красивая, вылитая Смерть из мультфильма… – восторженно протянул Котик. – Можно я тоже буду готом?

Готы – это молодежное течение, они увлекаются готикой, ходят в черной висячей одежде и многозначительно разговаривают о мрачном – таинственных привидениях, кладбищах, скелетах и других готических ужасах. На самом деле Киса ничуть не интересуется привидениями и скелетами, просто она специально меня раздражает.

– Как тебе мои губы? – поинтересовалась у меня Киса.

– По-моему, черные губы выглядят мрачновато, – осторожно заметила я, – тебе больше идет, когда ты не гот, а панк.

Киса поочередно изобразила на лице презрительное удивление и безразличие и медленно потянулась за чашкой тонкой лапкой с длинными, накрашенными черным ногтями.

– ВЫ ничего в этом не понимаете…

– А почему ты вдруг со мной на «вы»? – машинально спросила я.

– А как же мне обращаться к взрослым посторонним людям? – фальшиво удивилась Киса.

Дима беспомощно взглянул на меня и мгновенно сделал вид, словно он давно уже отошел в мир иной и оттуда печально взирает на эту нашу суету.

Не буду обращать внимания. Во-первых, Киса – подросток. Может быть, ее черные губы и белые щеки – это бунт против окружающей действительности, например меня. Во-вторых, я обязана любить дочь своего мужа, тем более она может скоро выйти замуж или уехать учиться за границу.

Я бы ни за что не вышла замуж за Диму против ее воли, правда! Не потому, что я такой уж ангел, а просто… я же не мазохистка, зачем мне ненавидящий меня подросток с черными губами? Но ведь Киса совсем не была против, наоборот!..

«Я разрешаю вам пожениться», – важно сказала Киса, и мы быстро поженились и переехали в эту квартиру. Может быть, принимать такие внезапно кардинальные решения немного странно для взрослых людей, но мы с Димой так радовались, что мы все нашлись и понравились друг другу – и он, и я, и Киса, и Котик. Мы хотели, ЧТОБЫ СРАЗУ ЖЕ БЫЛА СЕМЬЯ.

И у нас стала семья. Теперь-то я понимаю, почему Дима так стремительно на мне женился – он боялся, что Киса передумает и заберет свое разрешение обратно.

Сначала Киса не отходила от меня ни на шаг, примеряла мои вещи, красилась моей косметикой и бесконечно водила ко мне своих подружек и их мам консультироваться по поводу овсянки без соли. А потом что-то случилось. Я не знаю, ЧТО произошло, честное слово, я ничем ее не обижала!..

И теперь Киса ведет себя ужасно: назло мне меняет имидж с панка на гота, томно роняет необидные задумчивые гадости, затем откровенничает и пугает меня мрачными настроениями, затем вдруг неестественно оживляется и, наконец, выпаливает обидные гадости – в общем, демонстрирует, какая она сложная натура и самая одинокая в мире Киса.