Кетрин Распберри: Неповторимая Габи

– Ну и что, у каждого в подростковом возрасте были свои увлечения. Ты что, никогда не увлекалась каким-нибудь актером или группой? – заступилась за юношу Моника.

– Но я же никогда не спала с человеком только из-за того, что он похож на Эдриана Джона, – возмущенно возразила Габриэль. – И потом, Стиви – давно не подросток.

– Ах, Эдриан Джон? Ага, ага! Вот ты и призналась, кто у тебя в любимчиках! – обрадовалась Моника. – Теперь понятно, почему ты запала на того парня, который учился с нами в прошлом году! Он же – вылитый Джон.

– Вот еще. Мне просто нравится этот тип мужчин. Но я же не заставляла его размахивать мечом или носить плащ до пят, как у героя Эдриана в фильме «Шотландец»…

Габриэль раздраженно плеснула себе еще шампанского, чтобы справиться с обидой, от которой ее губы начинали дрожать всякий раз, когда она слышала имя Стива.

– Я думаю, ничего страшного нет в том, что Стиви обратил внимание на тебя по этой причине, – примирительно сказала Моника. – Ведь главное не то, из-за чего отношения начались, а как они продолжаются. Встречался-то он не с Сандрой. С тобой. И не мог не понимать того, что она – это она, а ты – это ты…

– Ну да. Если бы у него был выбор между мной и настоящей Сандрой… – горько усмехнулась Габриэль. – Конечно, ты права. Он бесконечно ценил мою неповторимость и индивидуальность. То-то я от него все время слышала: «А вот Сандра бы ни за что не надела эту юбку»… «А вот Сандра бы никогда так не сказала»… Пойми, Стив – просто больной, маньяк, помешанный, а я для него – резиновая кукла, призванная воплощать его эротические фантазии о Сандре!

Моника, которая как раз в этот момент делала глоток, фыркнула, подавилась шампанским и резко села, пытаясь прокашляться и отдышаться. Утерев слезы бумажным платочком, протянутым Габриэлью, и вновь обретя возможность говорить, она выдавила:

– Ну это ты загнула. Мне кажется, не будь у тебя комплекса на этот счет, ты бы и не обратила на такие вещи никакого внимания.

– А почему ты так защищаешь этого Стива? – подозрительно прищурилась Габриэль.

– Потому что ты – моя подруга, и я не хочу, чтобы ты разогнала всех мужчин, а потом сидела бы и страдала у меня на глазах.

– Хорошо. Следующий раз я уползу страдать в чулан, – пообещала Габи.

– Не придирайся к словам. Ты же прекрасно меня поняла. Не хочу, чтобы твои комплексы портили тебе жизнь. Например, сколько раз ты отказывалась участвовать в шоу двойников? А ведь это отличный шанс, чтобы тебя заметили! Сначала в этом амплуа, а потом рассмотрят, что ты и сама дорогого стоишь.

– А если не рассмотрят? – грустно спросила Габи.

– Тогда уходи из этой профессии. Устройся официанткой. Но учти, что в нашем городе гораздо больше официанток, стремящихся стать актрисами, чем актрис, готовых похоронить себя в придорожном кафе, но вакансии и там, и там не пустуют. Думай, куда тебе приятнее пробиваться. Моника, когда злилась, могла быть довольно резкой.

Габи уже почти заснула – шампанское делало веки такими тяжелыми… Но непрошеная мысль подспудно грызла, щекотала мозг, тревожа, девушку и заставляя вертеться с боку на бок, сминая простыни.

«Нам так не хватает мужского общества», – магнитофонной записью прокручивалась фраза, произнесенная звонким голоском Моники. «А Стиви так любит тебя»…

К черту Стиви. К черту всех тех бестолковых мужчин, что встретились ей за недолгую пока жизнь. Но как же хочется мужских объятий. Жара его тела рядом, горячего шепота его губ, его ласкающих рук… И ощущения того, что ты не одна, ты любима, тебя понимают и в любую минуту готовы защитить, поддержать, утешить…

Того самого ощущения, которое она ни разу не испытала в полной мере, но в погоне за которым временами готова была терпеть рядом с собой даже таких, как Стив. За треволнениями дня чувство зияющей ямы на том месте, где должна быть любовь, как-то стиралось и забывалось на время, чтобы ночью накрыть ее с головой и заставить содрогаться от рыданий.

Наконец Габи забылась, обнимая подушку, но и во сне продолжала всхлипывать и искать отсутствующего возлюбленного…

– Матильда! Моти!

Да куда же запропастилась эта чертова кошка? Габи уже и молока ей налила, и положила полную миску любимого корма, а Моти все не подавала признаков жизни.

Просторная родительская квартира хранила следы поспешных сборов в дорогу, и постороннему человеку, случайно заглянувшему в окно, могло показаться, что здесь побывали воры, охотники за драгоценностями, припрятанными в комоде под стопкой белья.