Мэдлин Харпер: Любовь в наследство

— А я нет. Вы ведь так думаете? — Она не могла понять, отчего все сказанное им заставляет ее обороняться.

— Бар стал для Шона его жизнью. Это было все, что он имел. Я бы никогда его не разочаровал.

— Не то, что я?

— Вы сами так сказали. — Ник помолчал. — Вы даже не приехали на его похороны…

— У меня была веская причина, — ощетинилась Кара. — В то время я была за границей и узнала о его смерти лишь неделю спустя. Иначе бы я непременно приехала.

— Приехали бы? — спросил Ник.

— Вы не имеете права меня допрашивать, — процедила Кара.

— Я не намерена стоять здесь на жаре и выслушивать намеки, отвечать на которые не испытываю ни малейшего желания. Я хочу вернуться в свой мотель, принять холодную ванну и подумать о деле. Полагаю, вы сделаете то же самое.

— Правда? Вы хотите, чтобы я поехал в ваш мотель принять холодную ванну? Наконец-то я услышал стоящее предложение. — Он с непристойной улыбкой посмотрел на безоблачное небо. — При таком жарком солнце плескаться с вами — что может быть лучше!

Кара решила не отвечать ему. Что она еще могла сделать! Надев темные очки, она села в машину и с негодованием проговорила:

— Вы прекрасно знаете, что я собираюсь вернуться в свой мотель одна. Приехав к Мелендесу, я рассчитывала уладить возникшее недоразумение. Я предположила, что вы сделаете то же самое. — Ник еще шире улыбнулся, и она прибавила: — До встречи утром. Давайте попытаемся обсудить наше дело Спокойно и более основательно.

Теперь она была довольна — она высказалась как профессионал и деловая женщина.

— О'кей, — пожал плечами Ник. — Поступайте, как хотите, Кара, но решение может быть только одно: возвращайтесь в Атланту, оставьте в покое меня и бар.

Включив мотор, она рванула с места, и Ник едва успел отскочить.

— Жаль, я не задела его, — пробормотала Кара. — Черт возьми!

В номере она сразу же включила на полную мощность кондиционер, потом достала ведерко со льдом, приготовила стакан газированной воды и сделала несколько больших глотков.

Теперь можно расслабиться. Наполнив ванну, Кара с облегчением сбросила одежду, поставила стакан на край ванны и легла в прохладную воду.

Через несколько минут ей стало значительно лучше, и она вернулась мыслями к главному: как уговорить Ника продать бар.

Зачем ей нужны деньги, он знает. Она не сказала ему лишь о том, что уже бросила прежнюю работу. Узнав о наследстве, она, наконец, осмелилась высказать своему боссу все, что она о нем думает. Она сказала ему, что он выставляет посредственные картины и продает их за непомерную цену, что он старается угодить вкусу покупателей, которые выбирают их под свой интерьер, он никогда не пытался воспитать клиентов, он игнорирует действительно превосходные работы, созданные в Атланте. Галерея модерн была посмешищем, не то, что старинная галерея, которая выполняет все функции пропагандирования и воспитания настоящего искусства. Теперь, говорила она своим друзьям, она сама сможет открыть галерею.

Что она скажет им теперь? Все ее планы грубо перечеркнуты мускулистым великаном, который называет захудалый бар своим домом. Она осталась без денег и без надежды на другую работу, поскольку с прежней работы ушла, не получив рекомендации.

Вздохнув, Кара еще глубже погрузилась в воду. Ей необходимы деньги за ее половину. Для нее это единственный шанс. Другой возможности у нее нет.

Ее отчим Джеймс Селвин всегда был щедрым и не жалел денег на воспитание падчерицы. Он послал ее в лучшую частную школу, оплатил учебу в колледже и год занятий в университете Флоренции. За его счет она проводила отпуск на лыжных курортах Швейцарии, а когда умер ее отец, Джеймс все расходы взял на себя.

Однако он имел твердый принцип никому не давать взаймы. И для Кары он не делал исключения, тем более что деньги нужны были ей на столь неопределенный проект, как открытие еще одной картинной галереи, которых и без того расплодилось в городе великое множество.

Его совсем нетрудно понять: он был человеком, любящим контроль, а такой человек не дает взаймы. Никому. Он ей отказал, банк сделал то же самое. Потом она получила наследство, и, казалось, ее молитвы услышаны.

Кара опять вздохнула, допила остатки содовой и вылезла из ванны. Итак, сейчас у нее два выхода. Один совершенно неприемлемый. Она возвращается в Атланту и дожидается ежемесячных выплат за свою половину бара в течение следующих десяти или более лет. Может случиться и так, что львиная доля ее скудных доходов уйдет на оплату адвокатов, если она доверит счета Флемингу.