Эсси Саммерс: Розы в декабре

Фиона высвободилась из его объятий и увидела детей, стоящих с открытыми ртами. Перед ними был сам Гамиш Макдоналд! Она глянула украдкой на Эдварда, догадавшись, что все это его рук дело. Перехватив ее взгляд, он объяснил:

— Когда ты сказала, что он собирается в Новую Гвинею, я решил, что это в двух шагах отсюда — если, конечно, по воздуху. Сначала Австралия, потом мы. Ты все жаловалась на отсутствие нежданных гостей, вот я и решил что нежданнее некуда. Заодно я пригласил преподобного отца и врача. У нас тут так принято — людям хочется побывать в настоящей глуши и повидать настоящую жизнь. У врача отпуск. Я подумал, он поживет у нас и встретит Новый год, а потом вы с Эмери отправитесь в Ванаку. Ну как?

— Но ведь это еще не все. Откуда ты узнал про Труди и Хью Алегзандера? Или ты все знал?

— Что — знал? О том, что они знакомы? Нет, я этого не знал. Но встретил его на улице, когда мы шли на рентген. Он сказал, что с удовольствием заехал бы к нам перед тем, как отправиться служить на Северный остров.

— Ты хочешь сказать, что все это чистое совпадение? Ты не упоминал о Труди?

Эдвард посмотрел на нее, не понимая, о чем она.

— А что тебе так далось совпадение? Это случается на каждом шагу, а как мы сами встретились?

— Ты действительно не знаешь? — тихо спросила она. — Это не просто встреча старых знакомых. Они были обручены.

Вид у Эдварда был смешной.

— Что ты говоришь? Труди была помолвлена?

— Я думала, ты знаешь. Ты как-то говорил, что она не предается напрасным сожалениям о несбывшемся.

— Да, но я имел в виду то, что она посвятила жизнь своей несчастной матери.

Они присоединились к остальным. Эдвард велел детям, засыпавшим Гамиша вопросами, бежать за Тамати, чтобы тот приехал на «лендровере».

— Как странно, что вы, оказывается, знали друг друга, — обратился он к Хью и Труди. — Я даже не представлял себе. Труди, поезжайте с мистером Алегзандером на «лендровере», а я предложу вашу лошадь брату Фионы. Остальные могут ехать с вами.

Труди, все такая же румяная и привлекательная, заметила:

— Как замечательно ты сделал, Эдвард, что пригласил сюда брата Фионы. Она здесь совсем одна.

Наконец все собрались в доме. Настроение было праздничное. Катер доставил много хлеба и всякой еды. Фиона тут же взяла на себя роль заботливой Марфы и рада была обнаружить в холодильнике холодный копченый кабаний окорок и салат. Она велела детям собрать побольше малины. Эдвард будто знал, он действительно знал, и сделал много сливок. Теперь понятно, почему он устроил охоту на кабанов на прошлой неделе. Жена Гаса охотно помогала, что было очень мило, потому что Труди была совсем не в рабочей форме. Она удалилась сразу же, как только добралась до дому, и вскоре вышла в своем новом темно-синем платье, так удачно скроенном Фионой, что Эдвард, видевший его первый раз, потом с изумлением бросил Фионе:

— Чтоб мне провалиться! Ты настоящая ведьма, умудрилась сделать из Фебы красавицу!

— Ты, видно, никогда в жизни не слыхал о корсетах, — насмешливо отозвалась Фиона.

Вся команда катера вскоре после завтрака отбыла, а Хью Алегзандер, к немалому восторгу Фионы, заявил безапелляционным тоном:

— Феба, мы идем на прогулку, — и, повернувшись к хозяину, сообщил: — Мы хотим восстановить связь времен... сегодня же. — И не успела Феба принести свои извинения по части немытой посуды, как он вывел ее из дома.

— Ну и дела! — воскликнула Виктория. — Труди, оказывается, умеет краснеть. Кто бы мог подумать, что он ее друг.

Эдвард не дал Фионе ответить, бросив:

— Будь я добрый хозяин, я бы тоже смотался, дав вам с Гамишем побыть одним, но у вас в запасе вечность.

— Вечность? На сколько ты приехал, Гамиш?

— Пока не выгонят, — со смехом ответил Гамиш, — но когда Эдвард звонил мне, он предложил провести здесь все лето. Приманки он раскидал дай Бог... пообещал, что может отвезти меня на Те Анау, что может достать мне право на фотосъемки и на исследование такахе, считавшихся вымершими. Разве против этого можно устоять?

Фиона с недоумением посмотрела на него:

— Когда он звонил тебе? Гамиш Макдоналд, проснись и спустись на грешную землю. Ты хочешь сказать — писал.

— Я, кажется, ясно сказал — звонил. Представь, как я обалдел, когда мне в тот вечер сказали про звонок из Новой Зеландии. Я уж не знал, что и подумать. Перепугался до чертиков — вдруг что с тобой случилось.

— Так вот зачем ты ездил в Уэйнвуд-Хиллз? Ты сказал, что тебе надо позвонить. А оказывается, тебе взбрело в голову звонить в Южную Африку.