Эсси Саммерс: Розы в декабре

Вероятно, Фиона так много выстрадала за эти несколько дней, что чувства ее обострились до крайности и она сразу поняла, в чем дело. Со спокойной уверенностью она спросила:

— Дин вернулся?

Несколько месяцев назад Робин серьезно поругалась со своим женихом Дином, и Дин уехал к себе в Канаду.

— Да, Фиона, он вернулся. Прилетел два дня назад. Все встало на свои места. Это было недоразумение, никто не виноват. Дин сказал, что не может рисковать еще раз. Что, дескать, если уж мы ссоримся, то можем ссориться и после свадьбы. Она будет тихая, без всякого шума. По особому разрешению. А потом мы тут же летим в Канаду. Я просто ума не приложу, что делать с этой работой в Новой Зеландии, о которой я договорилась. Что, если...

— Ты подумала, не соглашусь ли я на нее? Разумеется, соглашусь.

Неожиданная удача чуть не повергла Робин в панику.

— Но Фиона, я насела на тебя. Это, наверно, нечестно... А вдруг ты пожалеешь.... хотя, конечно... — И она так же внезапно остановилась.

Фиона улыбнулась:

— Ты хотела сказать: «Хотя, конечно, в твоем случае надеяться не на что». Мне надоело, что, говоря со мной, люди всякий раз останавливаются на полуслове. Да, Робин, что было, то было, я это приняла, и ничто меня здесь не держит. Так что насчет этой работы в Новой Зеландии? Я помню, ты что-то мне о ней говорила, но я последнее время жила как во сне и толком ничего не поняла. Разве какой-то родственник этих людей, к которым ты должна была ехать, не был в Эдинбурге и не разговаривал с тобой? Не могла бы я встретиться с ним и представиться, чтоб он сам решил, могу ли я заменить тебя?

— Все не так просто, Фиона. Ситуация усложнилась. Несколько недель назад со мной действительно провел собеседование брат моего работодателя. Он здесь по поводу какого-то проекта, кажется инженерного, если не ошибаюсь. Он все устроил, затем вернулся на континент, а на прошлой неделе возвратился сюда, чтобы довести дело с моей поездкой до конца — заказать место в самолете и все прочее. Он отличный парень. На меня он произвел впечатление. Его брат живет где-то в глуши в Новой Зеландии, на берегу красивого озера, «у черта на куличках», как выразился этот человек. Держит отару овец. Он хочет, чтобы дети получили домашнее образование по полной школьной программе. Их четверо: два мальчика и две девочки. Гувернантки не задерживаются, приходят и уходят. Некоторых пугает глушь и изоляция. Но первая жена могла и сама заниматься с ребятишками. Она умерла, а мачеха, насколько я поняла, женщина несколько легкомысленная. Но вся беда в том, что брата внезапно вызвали и он не может провести собеседование с тобой. Что тем более прискорбно, поскольку гувернантка нужна им просто позарез. Отец детей застрелился, он перелезал через забор — очевидно, несчастный случай, — и выстрелило ружье без предохранителя. Брат не медля улетел туда. А тут Дин как с неба свалился. С твоим опытом реабилитации трудных детей ты просто клад для них. Зарплата, по его словам, достаточно высокая. Если тебе там не понравится, за год ты сможешь накопить денег, чтобы вернуться.

— Не сомневаюсь, что понравится, — сказала Фиона. — Давай состряпаем телеграмму. Она будет довольно длинная и с оплаченным ответом. Как ты думаешь, смогу я воспользоваться твоим забронированным местом в самолете?

Все шло как по маслу. Фиона получила телеграмму с точным объяснением, где ее встретят, и просьбой сообщить дату вылета. Телеграмма была подписана: Ч. Эдвард Кэмпбелл.

Несколько недель промелькнули как сон. Фиона вылетала в конце июня. Вся дорога занимала не больше двух дней, но надо было преодолеть расстояние в половину земного шара.

Сам перелет был чем-то удивительным, ведь ей предстояло очутиться в неведомом мире. Самолет стал снижаться у Вискаунта и сел в аэропорту Крайстчерч, где Фионе предстояло провести пару дней и затем в понедельник утром лететь на другом самолете в Данидин, чтобы там пересесть на самолет на Квинстон, что на берегу озера Вакатипу, где должен встретить ее Ч. Эдвард Кэмпбелл. Но жил он не на берегу Вакатипу, а на берегу Ванаки, другого озера, довольно далеко от первого. Фиона изучила карту, но это мало что говорило ей. Пока первые впечатления были слишком разрозненны. Пролетая над островом Северным, она разглядывала расстилавшуюся под ней страну, как рельефную карту. Побережье было изрезано большими бухтами и узкими фиордами, над равнинами то там, то сям высились пики снежных вершин, а над огромным кратером одной из них, словно плюмаж, курился дымок, и в этом было что-то пугающее и чудесное. Самолет приземлился в столице Новой Зеландии Веллингтоне, на самой южной оконечности острова Северный, затем снова поднялся и перелетел через пролив Кука на остров Южный.