Стелла Камерон - Лунный прилив

— Здравствуйте, доктор Монтхэвен. Вас нечасто здесь встретишь.

Эндрю взглянул на сестру:

— Да.

Он потеребил стетоскоп, висевший на шее, и ответил на улыбку практикантки, лица которой не помнил. Она еще совсем ребенок. Восторженный. Видит жизнь в розово-белых тонах.

Девушка заправила за ухо прядь светлых волос.

— Доктор Монтхэвен?.. — В серьезном взгляде ее голубых глаз отразилась озадаченность.

— Все в порядке, сестра. Продолжайте работу. Мне не нужна помощь.

Он стремительно прошагал мимо практикантки, сопровождаемый ее ошеломленным взглядом. В следующий перерыв на кофе «этот красавчик доктор Монтхэвен» станет главной темой для обсуждений. Эндрю поморщился. Он, всеми желанный и притом до сих пор свободный красавчик — ему было известно, что женская половина персонала больницы называла его именно так, — на сегодня утратил свою привлекательность. Этой ночью он чувствовал себя скорее на сто, чем на свои тридцать три. А единственная женщина, заинтересованный взгляд которой в последнее время стал пределом его мечтаний, сейчас оправлялась от операции в одной из этих больничных палат. Он что, сошел с ума?

Его поведение уж точно нельзя было назвать разумным. То, что он зачем-то поднялся сюда в середине ночи, доказывало его помешательство. Что он намеревался сделать? Зайти в палату к спящей Грир и оставить записку в изголовье кровати? «Дорогая миссис Бэкетт. Я не хотел вас будить, но думаю, вам лучше узнать о том, что ваша дочь умерла сегодня в 23:07. Мы сделали все, что смогли. Мне очень жаль...»

Эндрю замер. Он попытался сделать вдох, но воздух словно застрял у него в груди. В конце коридора виднелась бледная полоска, освещавшая черепичный пол напротив палаты Грир. Должно быть, она не спит.

В одно мгновение кровь отхлынула от его лица и тут же прилила снова, бешено запульсировав в висках. Это было личное, сомнений не возникало. Эндрю имел слишком большую врачебную практику и слишком часто видел, как умирают люди, чтобы настолько бурно реагировать на каждый несчастный случай.

Когда Эндрю впервые увидел Грир Бэкетт, его поразила ее миниатюрность. Казалось бы, он привык к тому, что был намного выше большинства женщин, да и многих мужчин тоже; к тому же Грир тогда лежала в кровати. Но через несколько часов после родов Грир, когда Эндрю пришел к ней в палату, чтобы обсудить состояние Коллин, и увидел эту мальчишескую фигурку, вырисовавшуюся под одеялом, он почувствовал себя просто гигантом. Копна ее темно-рыжих волос разметалась по подушке, большие голубые глаза сверкали на бледном лице. И, несмотря на все раны и синяки, на выражение муки в этих прекрасных глазах, она пробудила в Эндрю эмоции, которые выбили почву у него из-под ног. Ему вдруг безотчетно захотелось, чтобы эта женщина принадлежала только ему, чтобы Коллин была их ребенком и чтобы он мог защитить их от всех бед.

Все это случилось три недели назад. За три недели он почти забыл о том, каким был его мир до появления Грир Бэкетт. Он то и дело изобретал предлоги, чтобы подняться к ней в палату. И с каждой минутой, проведенной рядом с этой женщиной, в Эндрю росло желание защитить ее. Казалось, она была столь же вынослива, как и ее дочь, отважно боровшаяся за жизнь, — словно они вдохновляли друг друга на эту схватку со смертью.

Эндрю медленно двинулся к ее палате, сосредоточенно вслушиваясь в собственные шаги. Его посетило мимолетное желание развернуться и уйти, но он преодолел свой страх. Для того чтобы сделать то, что он обязан сделать, все равно никогда не будет подходящего момента. На десятом шаге Эндрю ступил в полосу света, струившегося из палаты Грир. Повернув ручку двери, он заглянул в комнату.

Он ожидал застать ее лежащей в кровати, но Грир сидела на стуле возле окна, устремив взгляд в ночную тьму. Вытянув правую ногу, она перенесла центр тяжести на левое бедро. Грир уже несколько дней ходила с помощью костылей, но это до сих пор ужасно изматывало ее. Хирург, наблюдавший ее, отметил выносливость своей пациентки, но посоветовал не перенапрягаться.

Грир подняла голову и внезапно вскочила. Эндрю посмотрел в окно и понял, что она заметила его отражение в стекле.

— Я не хотел вас испугать, миссис Бэкетт. — Думая о ней, он называл ее Грир, но никогда не обращался к женщине по имени.

Она обернулась:

— Здравствуйте. Тоже бессонница или вы так преданы работе, что никогда не уходите домой? — В мягкой улыбке обнажились белоснежные зубы.