Юлия Лианова - Любовная мелодия для одинокой скрипки

Она так и сделала.

В большом зале, за столиком на двоих, рядом с крохотным подиумом сидела Арина в изящном французском дневном костюмчике и при полном макияже, а рядом причина этого не совсем уместного днем «намаза» – мужчина в замшевой куртке изумительного, светло-серого цвета. Он оглянулся, и Каролина с ужасом поняла, что пропала.

Высокий, седой, с моложавым лицом, светлоглазый, – да, Господи, при чем здесь отдельные черты? Это было как удар молнии. Мгновенно она все про себя поняла и, заглянув на века вперед, узнала, что жизнь ее безнадежна, что она нелепая, привязанная к земле курица, и вообще старая дура, коль позволяет себе такую роскошь, как влюбляться с первого взгляда...

–?Познакомьтесь, это моя скрипачка, Каролина Сенчковская, – донесся до нее, как через вату, голос Ариши.

–?Алекс, – представился мужчина. Голос у него оказался сочным, звучным, что-то вроде баритонального баса, как раз такой, как надо, чтобы внушать доверие глупым курицам, вроде нее, и демонстрировать мужественность обладателя. – Вы носите скрипку, как омоновец свой «калашников», – улыбнулся он.

Почему сотни людей видели это и никому в голову не пришло такое простое сравнение? А ведь ей всегда казалось, что оно лежит на поверхности.

–?У каждого свое оружие, – ответила она.

–?У вас есть польские корни?

–?Почему вы так решили?

–?По звучанию вашего имени.

–?Я не люблю свое имя. Друзья называют меня просто Лина, – сказала она и пунцово покраснела. Получилось как приглашение в друзья.

Он так и понял.

–?Я был бы рад услышать вашу игру, Лина.

–?Так за чем дело стало? Пять дней в неделю, кроме понедельника и вторника. – Боже, она ли это? Когда она так смело и отвязно разговаривала с мужчиной, если в этот момент не играла на скрипке? Каролина наткнулась взглядом на ставшие вдруг злыми, сузившиеся глаза лучшей подруги и поспешила распрощаться.

«Ничего, – подумала она, – отсижусь в своей конуре, оклемаюсь от шока, почитаю что-нибудь, кстати, там у меня Улицкая недочитанная валяется... А вечером со скрипкой наперевес в зал... И никаких Алексов».

К счастью, Алекс в этот вечер в ресторане не появился. Ни он, ни Арина. Каролина играла вяло, никак не могла поймать то вдохновение, когда чувствуешь, что весь зал в твоих руках и повинуется малейшему движению твоей души, переданному смычком. И как сигнал, что играет она плохо, нарастал шум голосов...

К двенадцати, к закрытию, появилась дочь Дина. Она считала себя обязанной провожать мать домой после того, как какие-то пятнадцатилетние отморозки напали на Каролину и чуть было не отняли скрипку – к счастью, мимо проезжал милицейский патруль...

В ресторане Динку все обожали – от шеф-повара и до старенькой уборщицы. Впрочем, ничего удивительного – Динка выросла здесь и даже, бывало, уроки делала за разделочным столом, консультируясь со всеми на кухне.

Она чмокнула мать в щеку, шепнула: «Ты бы им еще Чайковского забацала, смотри, спят все», – и села за столик для персонала. Завсегдатаи к ней привыкли, несколько лет назад наиболее активные начали подбивать клинья к смазливой девчонке, но дитё продолжало расти и когда вымахало за метр восемьдесят и получило какой-то пояс по карате, «активисты» отвалились – что-то было в Динкином поведении такое, что не располагало к заигрываниям. Дикая собака Динка... Вообще, стремительно выросшее дитё оставалось для матери сплошной загадкой. Когда она успевала учиться, где, в какие секции ходила, как умудрялась не только грызть молодыми зубами гранит науки, но и приглядывать за двумя братьями – старшим Михаилом, младшим Андреем, – мать не представляла. Когда старшего призвали в армию, Дина все свои необузданные заботы и немереные силы обрушила на младшего, Андрея...

Каролина продолжала играть что-то сентиментальное, поглядывая на дочь, и размышляла: как же так получилось, что, несмотря на вереницу приходящих нянек, глупых, вороватых, иногда пьющих втихую, но обязательно недорогих, по ее бюджету, – таких только и могла она себе позволить, – вопреки всем продленкам и спортивным секциям, где гнали результат и не думали о воспитании, все трое ее детей выросли такими замечательными?

Она удивилась своим мыслям, но потом поняла, что смотрит на детей глазами мужчины, точнее, Алекса. Стало тоскливо, скрипка в ее руках заплакала, жалуясь, она поймала на себе удивленный взгляд дочери и без паузы нырнула в зажигательный ритм чардаша.