Сандра Мэй - Не было бы счастья...

Его слова звучали искренне, но в глазах светилась горькая насмешка, и Ширли не знала, верить ему или нет. Брэнд был для нее слишком противоречив. Не то честолюбивый начинающий политик, не то идеалист, изо всех сил пытающийся выжить в этом мире акул и стервятников…

А может, и то, и другое.

В любом случае, выяснять это опасно, решила Ширли. Она и так достаточно опрометчиво удалилась из своей безопасной зоны. Простая жизнь, о которой она мечтает, не предполагает бешеной социальной активности.

А почему, собственно? Не это ли кратчайший путь к переменам? Пусть даже он будет стоить ей анонимности.

Нет. Пока нет. Слишком свежа еще боль, через которую ей довелось пройти.

Голос Брэнда вернул Ширли к действительности.

— …Иногда мне кажется, что всю эту статистику кто-то придумывает. Собственно, такое уже бывало в истории, почему бы снова не подтасовать факты?

— Что вы имеете в виду?

— Я задаю себе вопрос, правда ли, что большинство женщин-заключенных хотят получить конкретную работу и участвовать в различных социальных программах, типа борьбы с распространением наркотиков…

— Нет, неправда.

Глаза Брэнда расширились от изумления — слишком категорично прозвучал ее ответ. А потом сузились — он стад внимательно скушать. Изучать. Пытаться понять.

— …Неправда, мистер Мэрфи. Большинство этих женщин — матери-одиночки. Они никогда не были замужем, многие родили детей, сами еще не выйдя из детского возраста. Они не оканчивали школу, и больше половины этих женщин выросли в семьях, где кто-нибудь сидел или сидит в тюрьме. Члены их семей преступали закон либо не знали закона всю свою жизнь, и нынешние просто повторяют цикл. Многие из них прекрасно понимают, по какой дороге они идут, — они мечтают изменить хоть что-то, но не знают как. А другие выходят на свободу после первого небольшого срока и чувствуют, что теперь им придется жить самостоятельно, но они не умеют жить самостоятельно! И они вновь нарушают закон и возвращаются за решетку. Для них это облегчение. В тюрьме не нужно принимать самостоятельные решения.

Ширли умолкла, чтобы перевести дыхание, и наткнулась на вопросительный взгляд Брэнда.

— Откуда вы столько знаете, Ширли?

— Я же говорила вам, я много читала. Изучала этот вопрос.

Брэнд недоверчиво покачал головой.

— А… ПОЧЕМУ вы его изучали?

Ширли нервно сглотнула и посмотрела на свои пальцы, плотно переплетенные и слегка побледневшие от напряжения.

— У меня есть… подруга, которая находилась в заключении.

Эта ее ложь вряд ли была больше, чем ложь самого Брэнда. Потому что то, с какой страстью он говорил о реформе, выдавало и в нем лично заинтересованного человека, а не только политика, озабоченного количеством голосов избирателей.

— Вы часто с ней разговариваете? С вашей подругой? Впрочем, это не так уж и важно…

Она насторожилась. Брэнд Мэрфи производил впечатление вихря, смерча, урагана, человека действия — но никак не человека, который способен отступить, бормоча под нос «не так уж это и важно».

— В каком смысле — неважно?

— Мне нужно найти кое-кого… Скажите, когда вы читали материалы по этому вопросу, вам не попадались анонимные статьи, написанные одной заключенной?

Она на секунду потеряла дар речи, и этого Брэнду Мэрфи вполне хватило для того, чтобы вновь впиться в нее подозрительным взглядом.

— Думаю…да.

Брэнд нахмурился.

— Нужно было обратить на это внимание. Ее исследования — это самое полное и интересное изложение проблем, да еще и изнутри. Она предлагает реформы, которые сократят количество рецидивов. Не либерализацию системы, но реальные решения, вроде программ профессионального обучения и профессиональной аттестации. Эти программы будут стоить денег, но в конечном итоге начнут работать. Разумеется, не все ее идеи безупречны, но это не так уж и важно…

В груди молодой женщины бушевала буря эмоций. С одной стороны — опасение, что Брэнд разгадает ее шараду, с другой — радость и гордость, что он заметил и оценил ее статьи, с третьей — надежда, что однажды что-нибудь все же изменится к лучшему…

Брэнд внезапно наклонился вперед и оказался так близко от нее, что Ширли невольно отшатнулась.

— Слушайте! Вы можете встретиться со своей подругой?

Паника сдавила горло так сильно, что Ширли едва не закашлялась.

— Н…нет, вряд ли. Мы… потеряли друг друга из виду.

Его разочарование было очевидно. Брэнд откинулся назад, устало запустил пальцы в шевелюру и взъерошил ее.