Эльмира Нетесова - Любимые не умирают

— Обещаешь?

— Слово даю!

Баба выпила. Стала есть. Колька рассказал жене, что впервые ему дали отпуск летом, и он сумел помочь Катьке по дому.

— Хотел к матери съездить, посмотреть, как она там в деревне управляется, может помочь надо в чем-то, но захотелось дома побыть, с вами.

— Не бреши! Тебя сегодня судили!

— Откуда знаешь? — изумился Колька, чуть не подавился борщом.

— Охранник наш всегда в суды ходит. Ему днем делать не хрен. Вот и стал зевакой, про всех знает. Он и доложил, что нынче вас судили, всех четверых за грабеж ларька. Тебе год условно дали. А тем сроки выпали. Двоим по два, одному год заключенья присудили. Тебе меньше всех, потому что Димка маленький, и я имеюсь, а еще характеристику тебе с работы дали хорошую, от твоего завода юрист тебя защищал. Все это выручило. Так вот оказался на воле. А дружбанов твоих повезли на зону...

— Все вызнала, Оглобля! — качал головой Колька. И предложил:

— Давай еще по рюмашке, за мою волю.

— Согласная! — взяла рюмку баба и выпила залпом, снова с жадностью налегла на еду.

— Теперь нас две деревни харчить будут. Моя мамка не станет сидеть сложа руки. Звонила сегодня. Говорила, что парники поставила, посадила перец, огурцы и помидоры, а на будущий год клубнику для Димки разведет.

— Не надо! У моих полно! Лучше бы она с Димкой дома была. Ведь уже на пенсии. Чего дурью в деревне мается?

— Никто ей не указ! Где хочет, там живет. А и не заводи меня, пока по соплям не получила. Я матери не судья. Да и не уживетесь с ней в одной квартире. В первый день побрешетесь вдрызг.

— Пусть не заводит и не достает! — огрызнулась Катька, добавив:

— От Димки нос затыкала, теперь по жопу в говне застряла, жаба вонючая! — слетела со стула от затрещины.

— Сколько тебе говорить, не тронь мамку! Не то жопа зубастой станет! — прикрикнул Колька и велел Катьке сесть за стол. Та, хлюпая носом, подошла:

— О ней слова не скажи! А когда она меня изгадила, словом не вступился. Тоже мне мужик! — заревела громко.

— Она мать!

— Я тоже!

— Ты должна слушаться ее во всем и не хамить, не грубить!

— Пусть не вынуждает и не нарывается!

— Уж большей хамки, чем ты в свете нет! — стукнул по столу кулаком.

— Не выделывайся. Сам знаешь, ты на крючке в милиции. Одно мое слово, тебя тут же сгребут в клетку!

— Сколько можно мордовать и брать меня «на пугу»,— вырвал Катьку из-за стола и, зажав в углу зала, бил безжалостно, приговаривая сквозь зубы:

— Вот тебе за мамку! А это за милицию и клетку! Получай, курвища, подстилка, дешевка, страшилище из хлева! Косорылая свинья! Захлебнись своим говном!

Колька месил бабу, пока не закричал Димка. Катька еле доползла к сыну.

— Господи! Убери меня с этого света! Как меня ненавидит этот подлый козел! Всякий день колотит. Избавь меня от него! — кормила сына, тот начал капризничать, срыгнул, заплакал.

— Успокойся, сынок! — просила женщина. Но ребенок не умолкал.

Больше часа носила на руках малыша, пока он уснул. А когда вышла на кухню, Кольки там не увидела. Он снова был во дворе, выпивал с соседями.

— Ты ж обещал мне...

— Не приводить в дом! И никого не приволок. А то, что выпил, сама виновата. Не наезжай! Иначе худо будет! — пошел на диван и спал там до утра.

Катька утром выпила рюмку вина. Уж очень болела голова. Кое-как дожила до обеда. Бабы поняли, налили рюмку водки, дали кусок сала, огурец. Через час Катьке полегчало. Забрав вечером сына из яслей, вернулась домой. Кольки не было и женщина, положив сына в койку, стала убирать, готовить, стирать, крутилась на одной ноге, чтобы все успеть сделать. И получилось. Едва присела к сыну, вернулся муж.

— Где тебя носило? Опять по друзьям?

— У матери был, в деревне.

— Не звезди! Откуда засос на шее? Глянь на себя в зеркало. Совсем чокнулся придурок, не можешь жить без приключений! Опять по своим блядешкам пошел! Чего тебе не хватает, где зудит? Когда угомонишься, кобель шелудивый, неужели заразы не боишься?

— Я не дурак! Без защиты даже к псине не подойду! — вытащил из кармана презерватив и ухмыльнулся:

— В этом деле у меня большой опыт. Так что не боись! Ни на руль не намотаю и в подоле не принесу. Слышь, Оглобля?

— Ко мне в постель не лезь!

— Об чем речь? Теперь ты и не нужна. Я всласть накувыркался! Ну и баба попалась, огонь! Сама из себя кукла! Не то, что ты — замухрышка из свинарника!

— Ладно! Заведу и я себе хахаля, чтоб обидно не было! Он хоть обзываться не станет. И квиты будем!

— Ты, кобеля заведешь? Да я тебя придушу на месте! О Димке подумала, дрянь подзаборная?