Маргарет Уэй - ПОЙМАТЬ ЖАР–ПТИЦУ

— Всего несколько минут, мистер Макларен, — предупредила медсестра.

— Спасибо, — отозвался он, бесконечно благодарный уже за то, что ему вообще позволили находиться здесь. Он склонился над Алекс. — У тебя все будет хорошо, Я уже говорил с Томлинсоном. Он доволен тем, как прошла операция.

Ее глаза уже слипались, густые темные ресницы опустились.

— Когда я тебя увижу? — еле слышно выговорила она.

— Скоро, Алекс, — пообещал он. — Я приеду за тобой, как только тебя выпишут.

Но вышло иначе. За два дня до выписки к Алекс пришла неожиданная посетительница. Алекс лежала в постели и пыталась читать новый роман. Ей казалось, будто ее нога заключена в железные оковы. И вдруг в палату ворвалась высокая блондинка в шикарном ядовито–желтом костюме и с охапкой роз. Как минимум две дюжины, с длинными стеблями, в прозрачном целлофане, перевязанные роскошной розовой с серебром лентой.

— Алекс, ты меня помнишь? — Гостья ослепительно улыбалась, оглядывая Алекс цепким взглядом орехово–карих глаз. — Я — Валери Фримен, подруга Скотта.

Выражение ее лица и тон голоса заметно противоречили друг другу.

Алекс отложила книгу и попыталась ответить, как положено, вежливой улыбкой, хотя интуитивно догадывалась, что Валери явилась отнюдь не из дружеских побуждений, а скорее, чтобы прощупать почву. Странно, она чувствовала, что Валери Фримен ненавидит ее. Но это же бессмысленно! Она ее даже не узнала.

— Конечно, помню, — сказала Алекс. — Как мило, что ты пришла навестить. И такие чудесные цветы!

Цветы были действительно чудесные — едва раскрывшиеся розовые бутоны среди пышных листьев.

— Я знала, что они тебе понравятся, — Валери небрежно сунула охапку на тумбочку. — Но вообще–то это все равно, что возить уголь в Ньюкасл. — Она кивнула на расставленные повсюду букеты. — Хотя вполне естественно, что у тебя такое множество поклонников.

Ее слова прозвучали как–то странно.

— Откуда ты узнала, что я здесь? — спросила Алекс, стойко выдерживая оценивающий взгляд Валери. — Присаживайся. Я позвоню, попрошу поставить цветы в воду. Здесь все так добры ко мне.

— Ничего удивительного. — Валери коротко рассмеялась. — У тебя такой вид, словно тебе следовало бы находиться в детской палате.

На самом деле Валери поразила и страшно разозлила красота соперницы. Без грима, волосы стянуты на затылке, лишь один–два необыкновенно эротичных локона выбились и обрамили ее лицо. Александра Эштон была прелестна. Фарфоровая статуэтка. Понятно, почему ей удается влезть человеку в душу.

Отрицательные эмоции Валери были настолько заметны, что Алекс чувствовала себя так, словно попала под обстрел. К ее огромному облегчению, в комнату вошла хорошенькая веснушчатая медсестра.

— Все ясно без слов, Алекс, — добродушно воскликнула она. — Опять цветы! Ну как можно быть такой популярной? Вот мне почему–то никто цветов не присылает!

— А гипс на ногу не хотите? — отшутилась Алекс.

Сестра вдруг стала серьезной.

— Вы обязательно поправитесь, Алекс, даже не сомневайтесь в этом. Вы еще будете творить чудеса на сцене.

Девушка взяла розы и выскользнула из комнаты.

— Я с ней абсолютно согласна. — Валери уселась в кресло и залюбовалась своими скрещенными ногами, стройными, как у породистой лошади. — Я много раз имела удовольствие видеть твои выступления. Без Скотта, к сожалению. Он равнодушен к балету. Его мир — это Мейн–Ройял.

— Я бы не сказала, что Скотт равнодушен к балету, — не удержалась Алекс. — Скорее, он его проклинает.

— Потому что вы из–за этого расстались? — Валери почти не скрывала свою враждебность.

— Это было очень давно, — возразила Алекс.

— Вот это верно.

— Ты так и не сказала, откуда узнала, что я здесь.

— От Скотта, конечно. — Валери нахмурилась, как будто этот вопрос ее удивил. — Он всегда мне все рассказывает. Мы с ним обедали недавно, как раз в тот день, когда тебя положили в больницу. Я приехала погостить к дяде с тетей недели на две. Скотт, само собой, обещал приехать ко мне, если будет такая возможность. Получилось удачно для тебя, правда?

— Всегда легче, когда видишь знакомое, лицо, — тихо проговорила Алекс. От услышанного у нее стало тяжело на сердце. — А ты чем теперь занимаешься, Валери?

— Ну, у меня нет определенной работы, — нимало не смущаясь, ответила Валери. — Я не рвусь сделать карьеру, как ты. Понемножку помогаю на ферме. Отец любит, когда я рядом. Он зарабатывает достаточно, хватает на всю семью. Я просто наслаждаюсь жизнью, ну и еще, конечно, Скотт…