Джудит Макнот - Рай. Том 1

— Мисс Бенкрофт звонит, — объявила Джоанна. Он поднял трубку.

— Мередит! — сухо, нетерпеливо бросил он. — Какой неожиданный сюрприз!

Мередит рассеянно отметила, что он не сказал:

«неожиданное удовольствие», как было принято, и что его голос куда более низкий и звучный, чем ей запомнилось.

— Мередит! — Его раздражение донеслось до нее через разделявшее их расстояние и вывело Мередит из нервного транса. — Если ты позвонила, чтобы дышать мне в ухо, я, конечно, польщен, но несколько недоумеваю. Что тебе нужно от меня?

— Вижу, ты по-прежнему так же самоуверен и плохо воспитан, как…

— А… значит, ты решила покритиковать мои манеры, — заключил Мэтт.

Мередит строго напомнила себе, что ее цель — уговорить его, а не раздражать и не восстанавливать против себя. Стараясь держаться в рамках приличия, она чистосердечно призналась:

— Собственно говоря, я звоню, потому что хотела бы… зарыть топор войны.

— Предварительно отрубив мне что-нибудь этим топором? Что же именно?

Это слишком близкое к правде замечание заставило Мередит беспомощно рассмеяться, и, услышав тихие звуки, Мэтт неожиданно вспомнил, как очарован был когда-то этим заразительным смехом и ее чувством юмора. Лицо мгновенно окаменело, а глаза сузились.

— Что тебе нужно, Мередит? — жестко повторил он.

— Я хочу… то есть, мне необходимо поговорить с тобой… с глазу на глаз.

— На прошлой неделе ты повернулась ко мне спиной на виду у пяти сотен людей, — процедил он. — Почему столь внезапная перемена?

— Кое-что случилось, и мы должны это обсудить в спокойной обстановке и без скандала, — выдохнула она, отчаянно пытаясь не раскрывать подробностей, пока не останется наедине с Мэттом. — Это… насчет… нас…

— «Нас» уже давно нет, — бесстрастно заметил он, — и после случившегося в опере ясно, что ты не способна ни на спокойствие, ни на рассудительность.

Язвительная реплика уже готова была сорваться с губ Мередит, но она вовремя сдержалась. Ни к чему эти словесные поединки, сейчас нужны мирные переговоры. Она была деловой женщиной и научилась успешно справляться с самыми упрямыми мужчинами, следовательно, необходимо привести Мэтта в более разумное и хладнокровное состояние. Спорами ничего не добьешься.

— Я не имела ни малейшего представления о том, что Салли Мэнсфилд стоит рядом, когда говорила все это, — тактично объяснила она. — И готова извиниться за все, что произошло, особенно за то, что вела себя подобным образом в ее присутствии.

— Потрясающе! — издевательски заметил Мэтт. — Ты, очевидно, изучала дипломатию.

Мередит сделала раздраженную гримаску, но продолжала все тем же мягким тоном:

— Мэтт, я пытаюсь заключить перемирие, неужели ты не можешь хоть немного помочь мне?

Звуки его имени на ее губах окончательно лишили Мэтта равновесия, и чтобы скрыть это, он колебался секунд пять перед тем, как резко ответить:

— Через час я вылетаю в Нью-Йорк. Вернусь только в понедельник поздно вечером. Мередит торжествующе улыбнулась:

— В четверг — День Благодарения. Не могли бы мы встретиться до того, скажем, во вторник, или ты ужасно занят?

Мэтт поглядел на календарь, заполненный пометками о встречах и совещаниях. Да, минуты свободной нет.

— Хорошо, во вторник. Почему бы тебе не прийти в офис в одиннадцать сорок пять?

— Чудесно, — согласилась Мередит, скорее обрадованная, чем разочарованная пятидневной отсрочкой.

— Кстати, — вспомнил он, — твой отец знает об этой встрече?

Значит, его неприязнь к отцу с годами не уменьшилась…

— Знает.

— Удивляюсь, как это он не заковал тебя в кандалы и не запер под замок. Должно быть, с годами совсем ослаб.

— Вовсе нет, просто стал старше и очень болен. Пытаясь смягчить неизбежный взрыв гнева Мэтта при известии о том, что отец нанял мошенника-адвоката и они до сих пор по закону женаты, она добавила:

— Он в любую минуту может умереть.

— Надеюсь, когда это произойдет, — саркастически бросил Мэтт, — у кого-нибудь найдется достаточно мужества, чтобы вбить ему в сердце осиновый кол.

Мередит едва успела подавить испуганный смешок и вежливо попрощалась. Но стоило повесить трубку, как улыбка мгновенно исчезла с ее лица, и она устало положила голову на спинку кресла. Мэтт намекнул, что ее отец вампир, и в самом деле, иногда она чувствовала себя так, словно он высасывает из нее жизнь. Во всяком случае, Филип украл у дочери радость юности.

Во вторник, стоя перед зеркалом в ванной комнате, смежной с ее кабинетом, Мередит ухитрилась убедить себя, что способна встретиться с Мэттом на нейтральной почве и уговорить его согласиться на быстрый тайный развод.