Джоанна Лэнгтон - Укрощенная гордость

— Вам не кажется, что мужчины находят Бонни неотразимой? — насмешливо произнесла Лоредана. — Дорогая штучка… Сверкает как бенгальский огонь. Поэтому Карлос и женился на ней, когда здоровье стало сдавать. Было что выставить напоказ, а она взамен получила возможность тратить его денежки. Но, надо сказать, что последние месяцы она не перестает меня удивлять…

— Чем?

— Она ведь ведет здесь, на острове, очень целомудренную жизнь. И получается это у нее куда лучше, чем я ожидала, — призналась Лоредана. — Тем более что Бонни знает, что свобода ее не за горизонтом, а она не относится к числу женщин, привыкших себя сдерживать. Видимо, она ожидает, что того и гляди сорвет банк. Ведь Карлос заставил ее подписать брачный контракт. И, когда он умрет, она останется буквально на бобах.

Лоредана явно не подозревала, что Бонни уже охотилась за кандидатурой на пост ее будущего супруга и решила ради этой цели не покидать, как говорится, семейного круга.

Лоредана кинула еще один взгляд на Бонни, активно флиртующую с окружающими ее поклонниками, и вздохнула.

— И все же она явно расстроена…

— Расстроена? — На неискушенный взгляд Полетт, Бонни вовсе не выглядела столь уж расстроенной. Рыжеволосая красавица, судя по внешнему виду, просто упивалась тем впечатлением, которое производила на приглашенных.

— Что-то ее беспокоит. Больно много она пьет, — с неодобрением отметила Лоредана. — А ей хорошо известно, как относится к этому ее муж. Обычно она ведет себя куда осторожнее.

Одаряя окружающих лучезарной улыбкой, через зал прошествовал Франко.

— Ты что, решила удрать от меня? Не выйдет! Пойдем… хочу познакомить тебя со своими друзьями.

Вечеринка становилась все более шумной. Полетт уже не соображала, который пробил час, когда Лоредана, подойдя к Франко, тихо прошептала тому на ухо что-то по-итальянски. Полетт разобрала лишь имя «Бонни» и замерла. Лицо Франко окаменело.

А действительно, где Бонни? Прошло уже немало времени с тех пор, как Полетт в последний раз видела ее.

В то же мгновение Франко выскочил из зала.

— Куда он помчался? — поинтересовалась Полетт у его сестры.

Лоредана поджала губы.

— Я просила его поискать Бонни. Она явно перепила, а когда она напивается, то может быть… некорректной, — ответила она, тщательно подбирая слова.

Секунду поколебавшись, Полетт бросилась за мужем. Она заметила Франко на лестничном пролете и помчалась вслед. Тот явно знал, куда направляется, и она чуть не потеряла его на повороте коридора, достигнув изгиба как раз в тот момент, когда Франко резко распахнул одну из выходящих туда за углом дверей.

Прежде чем открыть дверь, Полетт услышала, как Франко что-то гневно кричит по-итальянски.

Ворвавшись в комнату, она обнаружила наполовину раздетую Бонни, развалившуюся на постели перед смущенным молодым человеком, бормочущим слова раскаяния и одновременно пытающимся застегнуть молнию на брюках. Рядом с ними, сжав кулаки, стоял Франко, гневно полыхая глазами на раскрасневшемся лице.

— Ты же меня не хочешь! — визжала Бонни, пытаясь все же прикрыть простыней обнаженную грудь. — Так какого же черта ты бесишься? Неужто ревнуешь?

В то время как юноша, бросая на Франко робкие взгляды, пытался улизнуть от ожидаемого возмездия, Полетт испытала чувство, близкое к умопомрачению. Чтобы не рухнуть на пол, она ухватилась за ручку двери, устремляя изумленный взгляд на Франко и Бонни.

Супруга Карлоса Мендосы издала истеричный смешок.

— Смотрите-ка, а вот и разгневанная невеста пожаловала… Входи, входи, дорогуша. У нас нынче день открытых дверей!

Франко резко обернулся, однако лицо его, как всегда, казалось абсолютно бесстрастным.

— Подойди сюда, Полетт.

— А она вовсе не такая уж скромница, — вновь захохотала Бонни. — Я же все про нее знаю. У Карлоса в столе лежит на нее досье. Мать страдала бешенством матки, а папаша — вор-растратчик. Ничего себе родословная, а?

— Заткнись! — взревел Франко.

— А первым ее мужем оказался педик, — не унималась Бонни. — Неужто после подобных известий тебя не стошнит от твоей новобрачной?

Франко вздрогнул. Окинув Полетт холодным взглядом сузившихся глаз, он процедил сквозь зубы:

— Твой муж был гомосексуалистом? И ты молчала?

Полетт, пылая от стыда и ярости, выскочила из комнаты. Она чувствовала себя униженной и оскорбленной. Значит, Карлос Мендоса собирал на нее досье? Но особо ее потрясло то, что все это стало известно этой негодяйке Бонни, для которой подобная информация была просто подножным кормом.