Альберто Альварес - Дикая роза

— Прости, Розита.

— Да ты меня всю измочила!

— Я не нарочно.

— Не нарочно! А то я не знаю! Хватит ржать-то!

— Подумаешь, водой на нее в кои-то веки плеснули. Когда она всегда свинья свиньей ходит!

Последнее свое утверждение Каридад высказала уже явно для публики, начавшей собираться на скандал и в основном состоящей из ребятишек. Однако Каридад, совсем было готовая к бою, вдруг потеряла бдительность, потому что увидела нечто совершенно невероятное: Роза плакала! Да-да, из ее глаз катились настоящие слезы, и это было так необыкновенно, что Каридад прозевала первый и сразу же решивший исход сражения Розин выпад. Роза поймала ее за волосы и принялась таскать вокруг себя под одобрительные вопли мальчишек.

— Отцепите ее! Отцепите эту дикарку! — вопила Каридад.

— Держи ее крепче, Розита, наподдай ей как следует, — вопили мальчишки.

Неизвестно, сколько времени это продолжалось бы, не проходи мимо здоровенный мужчина, ко всему привыкший житель Вилья-Руин. Он оттащил Каридад от разошедшейся Розы и разогнал противниц…

Когда Томаса увидела Розу, она ахнула:

— Розита! Ты что, в лужу упала?!..

— С Каридад сцепилась…

Роза всхлипнула и откровенно зарыдала, гладя на себе замызганное новое платье.

— Погляди, как она меня!.. Я с ней по-хорошему, а она!.. Видел бы Рикардо, какая я снова свинья…

Томаса обняла ее.

— Никто тебя не исправит, — качала она головой.

— Р-р-рикар-р-до! — вопил попугай, глядя на безутешную Розу.

Рохелио иногда тянуло нарушить свое одиночество. «Нельзя так распускаться», — говорил он себе. И сегодня он начал с того, что вышел позавтракать вместе со всеми.

Войдя в столовую, он прежде всего поймал на себе взгляды служанок: удивленный — Леопольдины и любопытный — Селии.

Рикардо за столом еще не было. Сестры непринужденно приветствовали его.

— Какая приятная неожиданность, — воскликнула Дульсина. Кандида тут же стала проявлять заботу о Рохелио, не доверяя это ни Леопольдине, ни тем более Селии.

Застольная беседа ни о чем длилась не слишком долго. Рикардо, которого уж и не ждали, вошел более решительным шагом, чем обычно входят, чтобы просто позавтракать, и попросил служанок на некоторое время покинуть столовую.

— Мне надо поговорить с сестрами, — объяснил он в ответ на недоуменный взгляд Леопольдины.

Служанки вышли.

— До чего все-таки похожи друг на друга молодые сеньоры, даже жуть берет, — сказала Селия Леопольдине.

Та оскорбленно молчала… Этот молодой сеньор Рикардо упорно не желает понимать того, что Леопольдина давно уже все равно, что член семьи Линаресов: так давно она у них живет и так верно им служит!

Дульсина миролюбиво посмотрела на Рикардо.

— Ты все еще сердишься на наш вчерашний разговор? А я уж и забыла о нем.

И тут Рикардо заставил всех присутствующих окаменеть.

— Я ни на кого не сержусь. Я просто пришел потребовать причитающуюся мне часть отцовского наследства. Дело в том, что я не собираюсь больше жить здесь. Я хочу покинуть этот дом. И как можно скорее.

…Рохелио первым вышел из столовой, тяжело опираясь на костыли. Ему не хотелось возвращаться в свою комнату. Бредя через залу, он выглянул в окно. Сад был прекрасен в это утро. Все: и листья, и трава, и цветы — пронизано было солнечным светом. Птицы перебивали одна другую.

Рохелио захотелось растянуться в траве. Он взял книгу, спустился в сад и, подумав, остановился в уютном местечке около бассейна, где так любил плавать, когда был здоров.

Он Швырнул костыли в высокую траву и улегся прямо на газон с книгой в одной руке, положив другую под голову. Высокая ограда отделяла его от улицы, сверкающая под лучами вода бассейна — от дома, где становилось все холодней и неприятней.

Читать ему скоро расхотелось.

Он лежал, думая о том, как грустно складывается его жизнь, и не обратил внимания на шорох, раздавшийся над его головой. И вдруг услышал:

— Эй слышь ты! Да повернись же ко мне!

Рохелио поднял глаза и увидел смеющееся девичье личико. Девушку эту он видел впервые.

— Привет! — весело крикнула она ему. — Не узнаешь, что ли?

Уход Рохелио как будто освободил оставшихся в столовой. Они заговорили горячо, перебивая друг друга.

— Как ты ведешь себя с нами, Рикардо, — говорила Кандида. — Что такого мы сделали, что ты захотел покинуть этот дом?

— Я смотрю, ты так же забывчива, как и Дульсина. А я нет. Я не желаю, чтобы Дульсина командовала моей личной жизнью. Мне надоела эта история с Леонелой. Я требую, чтобы это сватовство раз и навсегда прекратилось.