Айрис Джоансен: Путеводная звезда

— Пойми, — снова начала она, — нет ничего плохого в том, что тебе нравится чье-то лицо.

— Конечно, нет, — устало согласился Гейб. — И вообще, я должен радоваться. Никогда еще никто не жертвовал своей жизнью ради моей физиономии.

Ронни задумалась. Много ли она знала о Гейбе Фолкнере? А вдруг она не только оскорбила его мужское эго, но нанесла и более глубокую рану? Она почувствовала необходимость загладить свою вину.

— У тебя лицо, а не физиономия. Его нельзя назвать красивым, но в нем есть характер.

— Не забудь сказать о чувстве надежности.

Ронни удрученно вздохнула:

— Поскорее бы уж Фатима принесла нашу одежду.

— Зачем? Я уже привык к своей наготе. Или я шокирую тебя?

Ронни сделала вид, что не заметила насмешки.

— Ты разрешишь мне сделать снимок?

— Снимок?! — Гейб удивленно вскинул брови. — Куда же девалась твоя девичья скромность?

— Ты прекрасно знаешь, что я имела в виду. Я хотела сделать несколько фотографий, пока мы торчим здесь. Я не сделала ни одного снимка с того момента, когда ты побежал по улице.

Гейб с удивлением посмотрел на нее.

— Ты что, хочешь сказать, что снимала все с самого начала побега?

— Конечно. Но мне пришлось остановиться. Все происходило слишком быстро, а жаль.

— Полагаю, мне стоит поблагодарить тебя за то, что ты посчитала мою жизнь важнее удачного снимка.

— Не говори глупости. Я прекрасно знаю, что важнее. И все же, — мечтательно продолжила она, — могло получиться очень здорово. Столько событий. Ну ничего, я еще поснимаю.

Она достала фотоаппарат.

— Не сейчас. Я предпочитаю, чтобы на фотографиях меня украшало не только чувство собственно достоинства, но и кое-что из одежды. Понимаю, тебе не терпится утолить свою страсть, но придется подождать. Хотя, если бы ты согласилась утолить мою страсть, я бы пошел тебе навстречу.

Ронни покраснела.

— Я лучше подожду.

— Жаль, — ответил он.

В его голосе, в его позе была какая-то особенная чувственность. Ронни ощутила, как напряглась ее грудь под полотняной простыней, обмотанной вокруг тела. Что с ней в самом деле происходит?!

— Перестань, — резко ответила она. — Я не понимаю, почему мужчины считают, что все споры с женщиной должны заканчиваться в постели.

— Это совершенно не обязательно, но может быть интересно.

Она скорчила гримасу.

— Вот видишь, ты такой же, как и все.

— И кто эти «все», позволь полюбопытствовать? — В его голосе чувствовалось раздражение.

— Тебя это не касается. — Она неопределенно махнула рукой, решив сменить тему. — Это очень хороший фотоаппарат.

— Я не сомневаюсь, что у тебя замечательный фотоаппарат, но он меня не интересует. Не волнуйся, я не собираюсь снова затевать спор. Просто мне хотелось бы прояснить несколько вещей. Прежде всего я не собираюсь исполнять роль твоего отца. Во-вторых, у меня нет привычки ложиться с женщинами в постель, чтобы снять стресс или выиграть спор. Я всегда воспринимал секс исключительно как форму наслаждения и считал, что заниматься им надо умело и с удовольствием. У меня действительно не было женщины уже больше года. Я изнемогаю от желания. Но мне не нужна ни одна из женщин Фатимы. Я предпочитаю подождать, пока не найду действительно желанную партнершу. — Он помолчал. — Сказать, что произойдет, когда я встречу такую женщину?

Ронни смотрела на него, словно загипнотизированная. Сердце готово было выпрыгнуть из груди.

— Праздник, — тихо сказал Гейб. — Это будет безумный праздник любви.

Ронни не слышала, как открылась дверь. Она соскочила с кровати и повернулась к Фатиме, которая стояла на пороге с охапкой одежды в руках.

— Наконец-то, а то мы уже заждались!

— Я этого не говорил, — тихо заметил Гейб. — Ты ляжешь наконец? Сколько можно слоняться по комнате?

— Я не хочу спать. Почему ты не хочешь, чтобы я еще поснимала?

— Ты уже достаточно наснимала сегодня.

— Мало ли что может случиться с пленкой. Она может потеряться. Однажды в Кувейте я лишилась сумки с фотоаппаратом и кучей пленок. Если бы накануне я не переложила часть пленок в другое место, все бы пропало.

— Как же это произошло?

— Иракские военные. Они застали меня снимающей то, что не должно было появиться в прессе.

— Военные подразделения?

Ронни покачала головой:

— Нет, пытки гражданских лиц.

— Да ты просто сумасшедшая. Такие фотографии грозят смертным приговором всему отряду. — Он помолчал. — Неужели они тебя так просто отпустили?