Екатерина Вильмонт: Кино и немцы!

— Вы Игорь?

— Инга, кончай придуриваться, меня не обманешь! Василиса где?

— Она спит. Послушайте…

— Нет, это ты меня послушай! Посмотри в Василисиной сумке, я, кажется, забыл мобильник!

— Вы действительно забыли мобильник, но я не Инга!

— Слушай, ты всегда любила в игры играть, а мне не до того, у меня Сенька умер, я чуть на похороны не опоздал, уже на кладбище в последний момент примчался, он не умер, его убили, Людка одна с тремя пацанами…

— Я вам очень сочувствую, но я не Инга, Инга уже два года тут не живет.

— Не понимаю, как можно придуриваться, когда тебе такое говорят, я не глухой и не идиот, я же слышу твой голос, дура ненормальная!

Нет, это вы дурак ненормальный, и вы безусловно глухой идиот, — рассвирепела Майя, сама себе удивляясь. — Я русским языком вам говорю, Инга тут больше не живет! Она уехала работать в Арабские Эмираты и почему-то не поставила вас в известность. Вы оба весьма странные люди и никудышные родители!

В трубке слышалось глухое сопение.

— Вы чего? Это правда?

— Да, правда, меня зовут Майя, Майя Красногорская, я уже два года живу в этой квартире, Ингу в глаза не видела, но сегодня попыталась ее найти и выяснила, что она в Арабских Эмиратах.

— А Василиса? — упавшим голосом спросил горе-папаша.

— Спит, я же сказала.

— С ней все в порядке?

— Да. Она говорит, что вы четвертого должны за ней приехать.

— Ну надо же, у вас с Ингой так голоса похожи… Послушайте, девушка, вы, конечно, извините, что так вышло… Дотерпите с моей девчонкой до четвертого?

— Безусловно.

— А если до шестого?

— Что?

— Понимаете, ситуация такая… Брата моего убили… Надо жинке его помочь все утрясти, а тут праздники, будь они неладны. До четвертого могу и не успеть…

— Видите ли, я, разумеется, буду только рада, ваша дочка — прелесть и мне будет приятно, но все же вы поговорите с ней. Она ведь вместо матери попала к чужой тетке.

— Вы не тетка, — голос невидимого собеседника вдруг приобрел бархатные нотки. — Я просто вижу, что вы красавица…

— Я не красавица и не клюю на такие дешевые приемчики. Позвоните завтра утром и поговорите с девочкой.

— А вы сейчас ее не позовете?

— Нет! — отрезала Майя. — Она спит, у нее был тяжелый день.

— Послушайте, Майя Красногорская, разбудите ее, завтра у нас с утра столько дел… Похороны, поминки…

— Стоп! Вы начали с того, что едва успели на похороны… К тому же я не уверена, что первого числа вообще кого-то хоронят…

— Ну да, виноват… Похороны завтра, это правда. А вам нравится моя дочка? .

— Она мне очень нравится, а вот вы…

— Ну вы же меня не видели еще…

— А что, это такое сногсшибательное зрелище? — хмыкнула Майя.

— Ладно, простите дурня, просто вдруг подумал… Вы замужем?

— Нет, но за вас замуж не собираюсь.

— А может, я ваша судьба?

— Идите к черту! — не выдержала Майя. — Вы…

— Врун, болтун и хохотун, знаете, как у Высоцкого? Но я в принципе хороший парень.

— Вы пьяны? — догадалась вдруг Майя.

— Ну уж и пьян… выпил малость с горя, а услыхал ваш голос, представил себе всю эту историю, ну прямо как в детском кино, меня и пробрало… Вы не думайте, я вам все возмещу…

— Что возместите? — крайне удивилась Майя.

— Ну, расходы ваши на Василису…

— Идите к черту!

— Понял! Значит, вы потерпите ее до шестого?

— Да! Только уж вы найдите все-таки время позвонить ей, а то она бог знает что вообразить может.

— Обязательно! Что вы, я ж ее люблю не знаю как… Майя, а вы это… все-таки замужем?

— А вам какое дело?

— Нет, я так спросил… Ладно, извините меня ради всего святого, но у вас голос и вправду как у Инги. Один в один! Из-за этого все и вышло. Я вам накануне звонил, вы трубку взяли, а я повесил… А потом еще как прилетел позвонил, вы опять сняли трубку, ну я и решил, что Инга дома… До встречи!

Майя пришла в смятение. Этот человек какой-то странный — легкомысленный, вязкий, похоже, врун, каких мало, и в то же время наивный и чем-то обаятельный…

Она на цыпочках вошла в комнату. Василиса спала на диване, укрывшись с головой, а маленькая розовая пятка высунулась наружу. Майя поправила одеяло, потушила верхний свет и опять ушла на кухню. Ложиться спать рано, да и Борис Андрианович может еще позвонить. Хотелось, чтобы позвонил. Но он не позвонил.

Майя проснулась, когда было уже светло. Василиса в ночной рубашке стояла на стуле и вертела в руках снятый с полки белый бюстик Наполеона.

— Привет, ты зачем туда залезла? — улыбнулась Майя.