Александра Поттер - Мечтай осторожнее

С горящими щеками проскакиваю мимо, притворяясь, что смотрю на часы, — лишь бы ни с кем не встречаться взглядом. При этом замечаю, сколько времени. О черт!

вот бы мне удалось не опоздать в ЗАГС, где на десять назначена встреча с Брайаном

Но сейчас уже двадцать минут одиннадцатого. И он меня убьет.

У входа в ЗАГС, явно нервничая, топчется не лишенный привлекательности седовласый мужчина в идеально скроенном темно-сером фланелевом костюме и отполированных до блеска туфлях. На вид ему немного за пятьдесят, в действительности — на десять лет больше. Он смотрит на часы, вертит головой по сторонам, вздыхает и опускает взгляд на свою бутоньерку. Розовая гвоздичка вянет на жаре, и он суетливо ее поправляет.

Это Брайан. Из-за толпы на улице он не видит, как я бегу к нему, зато я его уже разглядела. Он снова косится на часы, затем достает из нагрудного кармана сотовый и набирает номер, неуверенно тыкая в кнопки, как делают люди, не умеющие печатать. Прижимает телефон к уху.

До цели остается всего метров сто, когда я слышу знакомую мелодию. Лихорадочно шарю в сумке, нащупываю свою «Нокию» — и в этот момент музыка обрывается. Черт.

Вытаскиваю телефон вместе со спутанным проводом гарнитуры и вглядываюсь в экран. Один пропущенный звонок. Торопливо вызываю голосовую почту. «У вас одно новое сообщение».

Ожидая воспроизведения, изо всех сил машу Брайану, но он отвернулся прикурить сигарету, и мне видна только его сгорбленная спина.

Это Брайан. Я возле ЗАГСа и уже нервничаю. Буду краток — где тебя черти носят?!

Ой…

Судя по его раздраженному шипению, я крупно вляпалась. Звоню ему, он тут же отвечает:

— Хизер?

— Здесь! — Подобравшись вплотную, я хлопаю его по плечу.

М-да, я всего лишь прибегла к юмору, чтобы разрядить ситуацию, а едва не устроила человеку инфаркт на ровном месте. Брайан разворачивается, схватившись за сердце.

— Ты опоздала! — гневно орет он в мобильник. Сообразив, что к чему, чертыхается, захлопывает телефон и сует в карман.

— Знаю, прости, пожалуйста! Будильник не сработал, метро почти стоит, а еще эти дурацкие новые босоножки…

— Ладно. По крайней мере, явилась, — перебивает он меня, растирает подошвой сигарету и застегивает пиджак. Резкие движения, взъерошенные волосы и пронзительный взгляд делают его похожим на птицу. — Давай поторапливаться.

— А где все? — Я едва поспеваю за ним по ступенькам.

— Внутри. Только нас и ждут. — Он придерживает для меня входную дверь. — Я там бог знает сколько проторчал. Когда все сроки вышли, отправился тебя искать.

— Ну извини, извини! — Цепляюсь за его локоть. Я заметно выше Брайана, особенно в новых туфлях.

В прохладном полумраке фойе я сразу притормаживаю, чтобы изучить свое отражение в зеркале с позолоченной оправой. Я похожа на большинство рыжих: бледная кожа, россыпь веснушек, копна непослушных кудрей и мучительные воспоминания детства. В памяти до сих пор всплывают «морковка», «рыжая-бесстыжая» и нецензурные кричалки. Достаточно, чтобы до конца своих дней проваляться на кушетке психоаналитика. Не дождетесь — я каждые полтора месяца сажусь в парикмахерское кресло и с помощью мелирования превращаюсь в рыжеватую блондинку. Волосы обычно распрямляю, но в такую жару они неизбежно встают дыбом. Торопливо приглаживаю их… и замечаю в зеркале Брайана — он стоит у меня за спиной, вперившись взглядом в пол.

— Что у тебя с ногами?

— Стерла в погоне за модой! — Наклонившись, пытаюсь поглубже запихнуть туалетную бумагу, торчащую между пальцами.

В другой раз Брайан усмехнулся бы, выдал ответную шутку или поинтересовался подробностями очередного вояжа по магазинам. Он тщательно отслеживает все модные веяния — что, как вы понимаете, для мужчин его возраста нехарактерно, — постоянно таскает у меня «Вог» (под предлогом изучения новых тенденций в фотографии) и крайне щепетилен в отношении внешнего вида. Брайан истый аккуратист — из тех, кто тщательно утюжит даже нижнее белье. Но сейчас он только пренебрежительно фыркает и вопрошает сквозь зубы:

— Может, пойдем наконец? — Желваки так и ходят, серые глаза сверкают. Он невероятно хорош для пожилого мужчины — даже в таком дурном настроении.

— Да-да… в смысле, да, конечно, — лепечу я, чувствуя себя ребенком, которого отчитали за баловство.

Эхо в мраморном фойе множит наши шаги, что окончательно лишает меня присутствия духа. Брайан тянется к ручке массивной двери из красного дерева, бормоча, что следующая пара прибудет через считаные минуты и если мы не поторопимся, то все испортим.